С осени 2007-эксперементальная сетка выхода номеров: раз в три месяца, но это касается только Инет версии! В бумажной выходить будет не менее 12 раз в год, так что спешите подписаться и получить гарантированные призы в виде книг редактора и не только!!! Условия подписки можно узнать по адресу:

wsak@narod.ru

или 614101, Пермь, а/я 3947

Есть идея сделать Галерею Всяка на диске, благо материал есть, но если Вы желаете предложить свои работы- присылайте!

СКОРО!!! Выложу вопросы анкетирования читателей, желающим могу прислать на электронный адрес! Хотелось бы чтобы читатели были поактивнееJ.

2007 год - необычный! В литературной жизни немало важных событий, которые не могут остаться не замеченными!

ð75- лет отмечает Союз Литераторов (РСПЛ), этому событию посвящена статья в рубрике «Лито»

ðФёдор Михайлович Достоевский- великий русский писатель появился на свет 30 октября (н.с.11 ноября) 1821, в Москве, в семье врача. Материалы, присланные Светланой Каменской про старорусскую дачу писателя, пришлись очень даже кстати. В рубрике «Угольки» читайте о Доме-музее, а фото опубликованы в бумажной версии Всяка «Празднуем! 2007»

$В рубрике «Интервью», своими мыслями делиться член Российского Союза Профессиональных Литераторов, председатель Владимирского отделения РСПЛ- Алексей Викторович Абакшин

Чем порадует. 1

__________________________________________________________

¨ ЛИТО

( в подготовке материала использовалась информация, присланная из РСПЛ, в том числе, «Вестник РСПЛ, сентябрь 2007)

75-ЛЕТИЮ СО ДНЯ ОСНОВАНИЯ СОЮЗА ПОСВЯЩАЕТСЯ!

От лица редакции журнала «Всяк», его авторов и читателей поздравляем Российский Союз Профессиональных Литераторов с Юбилеем!

Пусть новые творческие проекты будут реализованы!

Ряды пополняются новыми, талантливыми членами!

Новые вершины будут покорены!

Долгих лет жизни и процветания!

РОССИЙСКИЙ СОЮЗ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ ЛИТЕРАТОРОВ

(Краткая историческая справка)

В 20-ЗО-е ГОДЫ ХХ столетия в Москве и других городах СССР существовали добровольные объединения литераторов, именовавшиеся профессиональными комитетами литераторов. Решением ЦК ВКП (б) от 23.04.32 г. «О перестройке литературно-художественных организаций» профкомы литераторов получили официальный статус, и им было поручено участвовать в подготовке I Съезда советских писателей.

В 1934 г. после образования Союза писателей СССР, профессиональные комитеты литераторов продолжали существовать, и на учете в них оставались многие известные писатели.

В 60-80-е в Москве действовали четыре профкома литераторов, объединявших 1500 профессиональных работников литературного труда, - при Литфонде, Союзе театральных деятелей, издательствах «Художественная литература» и самый многочисленный (более 700 литераторов) при издательстве «Советский писатель».

В разные годы в этом комитете состояли такие известные прозаики и публицисты, как Виктор Шкловский, Анастасия Цветаева, Леонид Леонов, Лев Разгон, Агния Барто, Алла Боссарт, Эрнст Генри, Юлий Даниэль, Ольга Ивинская, Владимир Максимов, Роман Сэф, Владимир Цветов, Людмила Улицкая; поэты Осип Мандельштам, Генрих Сапгир, Ян Сатуновский, Игорь Холин, Всеволод Некрасов, Нина Искренко, Леонид Дербенёв, Дмитрий Пригов, Владимир Салимон, Алексей Дидуров; критики и литературоведы Эмма Герштейн, Артемий Троицкий, драматурги Дмитрий Василиу, Алексей Владимиров, Михаил Левитин, Людмила Петрушевская; сатирики Михаил Жванецкий, Виктор Коклюшкин, Виктор Марьяновский и многие другие.

22 января 1988 г. Президиум Горкома профсоюза работников культуры г. Москвы принимает решение об упразднении четырёх московских комитетов литераторов и создании вместо них единой первичной профсоюзной организации литераторов.

В то же время многочисленная группа литераторов, отказавшихся влиться в Объединенный профком, образовала на базе профессионального комитета при издательстве «Советский

писатель» Городское добровольное общество профессиональных литераторов «Москва»;

другая часть литераторов на базе комитета при Литфонде СП СССР зарегистрировалась как экспериментальное творческое объединение «Комитет литераторов».

В декабре 1990 г. эти две московские организации литераторов, а также Ленинградский комитет литераторов провели первый Учредительный Съезд и образовали новый творческий союз - Союз литераторов Российской Федерации (в то время РСФСР). К сожалению, позже из этого Союза была исключена одна организация-учредитель -Экспериментальное творческое объединение «Комитет литераторов».

В феврале 1999 г. Союз литераторов РСФСР прошел перерегистрацию, после чего называется Российским союзом профессиональных литераторов (РСПЛ) и насчитывает около 1000 человек. Союз имеет свои организации, отделения и представительства в 64 субъектах РФ и одно зарубежное представительство во Франции.

Союз представлен в Консультативном Совете по культурному сотрудничеству Министерства культуры и информации РФ.

Московский союз литераторов и предшествующие ему организации возглавляли: с 1956 по 1966гг. Евгений Дмитриевич Симонов, а затем Александр Михайлович Дунаевский; с 1966 по 1978гг.- Владимир Сергеевич Прибытков; с 1973 по 1991 гг.- Алексей Владимирович Владимиров; с 1991 по апрель 1995гг. – Алексей Николаевич Баташев; с апреля по май 1995- Алексей Алексеевич Дидуров. С мая 1995г. Московский союз литераторов возглавляет Виктор Анатольевич Соколов.

В 1992-1995 гг. при Союзе действовало литературное рок-кабаре «Кардиограмма» (руководитель-поэт Алексей Дидуров), на подмостках которого с успехом выступали, как члены союза: поэты Владимир Вишневский, Игорь Иртеньев, Виктор Шендерович, барды Алексей Акатов-Тверской, Ольга Арефьева, Сергей Калугин, так и гости- Лев Новожёнов, Юрий Ряшенцев и др.

С 1995г. по 2001г. большой популярностью пользовались еженедельные вечера литературного салона «Георгиевский клуб» (руководитель Татьяна Михайловская), которые собирали в стенах Московского союза литераторов талантливую творческую молодёжь столицы, Подмосковья, литераторов ближнего и дальнего зарубежья.

Созданный в 1995г. при Московском союзе литераторов Театр современной драмы (художественный руководитель поэт Александр Прахов) в 1996 г. стал лауреатом Всероссийского фестиваля искусств «Артиада». В 2004 г. театр получил юридический статус, в его репертуаре 9 спектаклей.

Московский союз литераторов- один из учредителей Российского союза профессиональных литераторов, который имеет свои организации и представительства в 63 регионах России.

В зале Московского союза литераторов проходят встречи с поэтами, прозаиками, публицистами, литераторами, пишущими для детей и юношества, проводятся выставки московских художников.

За последние годы были изданы четыре выпуска альманаха «Литературный перекрёсток» (секция прозы). Секция поэзии несколько лет подряд выпускала поэтический сборник «Своим путём»; затем вышел сборник «Окна в георгиевский». Последним изданием секции очерка и публицистики является внушительный том под названием «Одна рубашка для двадцати одного литератора». Раз в 2-3 года Московский союз литераторов выпускает альманах «Литературные страницы», составленный из произведений представителей всех секций. В 2007 издание альманаха приурочено к 75-летию создания союза.

Министерство культуры и массовых коммуникаций РФ наградило тринадцать членов Московского союза литераторов почётными и благодарственными грамотами за значительный вклад в развитие российской литературы, и в связи с 75-летием со дня основания региональной общественной организации «Московский союз литераторов».

Чем порадует. 1

___________________________________

ИНТЕРВЬЮ

Интервью с Алексеем Викторовичем Абакшиным не случайно попало именно в этот номер, в интервью затрагивается тема РСПЛ. Несмотря на свою занятость Алексей Викторович нашёл время ответить на вопросы. О книге «Русское восприятие» и «Человек из Гетто» был материал в рубрике «Событие» (бумажном номер Всяка «Капелька-2007», в мартовском Интернет номере, который можно прочитать по адресу:

http://spinne98.narod.ru/mart7.htm)

–Всяк: Как лучше Вас представить читателям?

ÄАлексей Абакшин:

Алексей Абакшин, рок-бард, пишущий стихи и рассказы для собственного удовольствия.

–Всяк: С чего начался Ваш творческий путь, когда начали писать, сочинять,

записывать?

ÄАлексей Абакшин:

Творческий путь начался где-то в середине 80-х в институте (г.Орехово-Зуево) с написания песен и стихов- зачастую весьма подражательных.

–Всяк: Кто или что повлияло на Ваше творчество?

ÄАлексей Абакшин:

На меня повлияло огромное количество авторов и в смысле песенного сочинительства и в литературном смысле.

–Всяк: Как Ваше окружение относится к Вашему творчеству?

ÄАлексей Абакшин:

Окружения, как такового у меня нет, так как в обычной жизни я весьма замкнутый человек. Большинство людей(как правило, из других городов) достаточно благосклонны к тому, что я делаю. Большинство моих слушателей и читателей- мыслящая молодёжь от 16 до 36 лет в разных городах и странах.

–Всяк: Когда появляется новое произведение, кто первый

удостаивается чести познакомиться с ним?

ÄАлексей Абакшин:

Я не стремлюсь тут же ознакомить кого-либо с новым произведением. Для меня главное - написать, а публикация - вещь второстепенная (по моему мнению). Мне кажется, что каждый маломальски приличный автор (надеюсь, я к таковым отношусь) пишет исключительно для себя или небольшого круга людей, которым это интересно.

–Всяк: Расскажите о сборниках с Вашими произведениями.

ÄАлексей Абакшин:

Вышли три литературных сборника с моими произведениями (песнями)

«Солнечное подполье»-антология рок-кабаре «Кардиограмма» /Москва, издательство Academia, 1999 г., песня «Дети холодной страны»/

Поэтический сборник «Посадская лира» г. Сергиев Посад ,2004г.

/Стихотворение «Россия» к песне «Запомните эти слова, господа!»/

Ну, и литературный сборник «Русское восприятие», г.Александров, 2006 г. рассказы и стихи.

–Всяк: Предпочитаете публиковаться в сборнике с несколькими авторами или индивидуально?

ÄАлексей Абакшин:

Смотря с какими авторами, а, вообще, лучше печататься индивидуально.

–Всяк: Как возникла идея сделать сборник «Русское восприятие»?

ÄАлексей Абакшин:

Возникла идея где-то в 2000-2001 гг, а реализована была лишь в 2006 г.

–Всяк: Расскажите о рок-кабаре «Кардиограмма». Как изменилась его судьба после ухода А.А. Дидурова?

ÄАлексей Абакшин:

Рок-кабаре – это довольно большой кусок моей жизни: первое выступление там состоялось 14 апреля 1995г., после чего, я был принят в Союз литераторов (ныне РСПЛ), после чего, моя жизнь весьма существенно изменилась- я стал выступать, записываться и публиковаться. Сейчас Кабаре периодически проходит, но я туда не езжу.

–Всяк: Можно ли с Вашим творчеством познакомиться в Интернете? Если «да», по какому адресу?

ÄАлексей Абакшин:

В Интернете есть мой новый сайт http://abakshin.nm.ru

И недавно мне открыли

e-mail:the_tick64@mail.ru

–Всяк: Как давно Вы стали членом Российского Союза Профессиональных Литераторов?

ÄАлексей Абакшин:

Я был принят в Союз в мае 1995

–Всяк: Общаетесь ли с кем-то из РСПЛ ( по переписке, «вживую»)

ÄАлексей Абакшин:

Да, периодически общаюсь с Алексеем Николаевичем Ивиным, писателем из г.Киржач и Александром Гутовым, поэтом, г.Москва.

–Всяк: Ваше отношение к подобным Союзам?

ÄАлексей Абакшин:

Нормальное отношение. Меня, когда в Союз приняли, я писать стал гораздо больше. В прозе стал себя пробовать. Для меня это был весьма мощный стимул к развитию.

–Всяк: Что Вы цените в человеческом общении?

ÄАлексей Абакшин:

Прежде всего, ценю деликатность и ненавязчивость, ну, и благородство – оно так редко встречается. Ещё ценю интеллект и чувство юмора.

–Всяк: На Ваш взгляд, существует ли разница между бардовской и авторской песнями?

ÄАлексей Абакшин:

Есть КСПешники (их большинство) и есть авторы (их меньшинство). Объясняю разницу: КСПешники или поют песни «мэтров» своего направления или сами пишут в той же манере. Вообще, КСПешники довольно холодно относятся ко всему тому, что не входит в привычный круг любимых песен.

Авторы- люди, более широко выражающие себя, люди, более профессиональные и менее зашоренные. Например, Высоцкий и Визбор- авторы. Ну, а кспешников вы и без меня прекрасно знаете.

–Всяк: Как возникла и осуществилась идея документального фильма «Человек из Гетто»? С чем связано это название и как можно приобрести его заинтересующимся?

ÄАлексей Абакшин:

Фильм был задуман как некий творческий портрет и снят летом 2005 г. Название связано с проживанием главного (и единственного) героя фильма в районе, расположенном далеко от центра города. Район довольно грязный и захолустный. В нём отсутствуют какие-либо социокультурные объекты, и главному герою фильма совершенно не с кем общаться. Большинство обитателей – обыватели и маргиналы.

По поводу приобретения фильма: все желающие могут написать по моему домашнему адресу (см. в конце интервью), и я пришлю им этот фильм (ориентировочно за 100 рублей, наложенным платежом) очень важно, чтобы был полный адрес заказчика, индекс, фамилия, имя, отчество (полностью).

–Всяк: Какие люди у Вас вызывают симпатию, а с которыми бы никогда не

стали поддерживать отношения?

ÄАлексей Абакшин:

Последнее время люди у меня очень редко вызывают симпатию. А, если кто и вызывает симпатию, так -это животные: кошки, собаки. Ну, и ребята и девчонки, для которых я периодически пою на своих выступлениях - среди них иногда попадаются очень приятные, искренние, мыслящие люди.

–Всяк: Как Вы относитесь к пиару?

ÄАлексей Абакшин:

Мне кажется, без этого сейчас нельзя. Культ из него делать не надо, а надо использовать как некое орудие продвижения своих идей. Это нормально.

–Всяк: Ваше отношение к сверхъестественным силам.

ÄАлексей Абакшин:

Крайне настороженное. Стараюсь держаться от этого всего подальше и другим советую- опасная вещь.

–Всяк: Что ближе: проза или поэзия?

ÄАлексей Абакшин:

И то, и то близко. Правда, последнее время больше внимания уделяю прозе.

–Всяк: Как оцениваете своё владение пк?

ÄАлексей Абакшин:

Как нулевое- никак не владею. Спасибо приятелям и знакомым- выручают.

–Всяк: Отношение к самиздату? Что, именно, из сам.издата читали, слушали?

ÄАлексей Абакшин:

К самиздату отношусь положительно, тем более к такому, каким в своё время был «Воронежский Литературный Вестник»

–Всяк: Сколько нужно лет для раскрутки, на Ваш взгляд, важна ли только

самореализация или же популярность?

ÄАлексей Абакшин:

Раскрутка-слово из шоу-бизнеса, явления крайне циничного и самодовольно-ограниченного. Немного общался с людьми оттуда, и могу сказать человеку, желающему всерьёз развиваться, там делать абсолютно нечего. Ну, а тем, кто стремится в «Аншлаг»-вперёд!

–Всяк: На Ваш взгляд, реально ли раскрутиться через Интернет?

ÄАлексей Абакшин:

Что-нибудь одно или работать и развиваться, или думать с утра до ночи, как бы похитрее раскрутиться. Лично я не считаю себя сверхавтором- нормальный человек, не лишенный способностей. Но перед тем, как начать публично выступать, лет десять учился писать, и научился ли к этому времени- большой вопрос.

–Всяк: Ваша первая публикация?

ÄАлексей Абакшин:

Первая публикация, насколько помню – в местной прессе, стихотворение напечатали, почему-то в урезанной форме.

–Всяк: Знаю, у Вас были различные выступления в жизни, перед разной аудиторией, в разных залах, на ТВ. Где и перед какой публикой приятнее выступать?

ÄАлексей Абакшин:

Приятнее всего выступать (лично мне) перед школьниками старших классов и студентами. В кабаре «Кардиограмма» всегда приятно было играть- там публика была подготовленная, на квартирниках, на фестивалях. Самое важное для меня в выступлениях- непосредственное, живое общение с людьми. Хуже всего выступать на каких-либо официальных мероприятиях – сплошные притворство и формализм.

–Всяк: Ваши любимые писатели?

ÄАлексей Абакшин:

И.С.Тургенев, Л.Н.Андреев, А.И. Куприн, А.Н. Толстой, М.Ю.Лермонтов, И.А. Бунин, Джером Дейвид Сэлинджер, Оноре де Бальзак, Джордж Оруэлл, Франц Кафка, Генрих Бёлль.

–Всяк: Отношение к живописи, графике. Что ближе?

ÄАлексей Абакшин:

Конечно же, живопись, она более многогранна и объёмна, души в ней больше.

–Всяк: Что ближе: кинематограф или театр?

ÄАлексей Абакшин:

Люблю кино, особенно старое, советских времён. Гениальные фильмы снимали в ту эпоху. Хотя не чужд и западного кинематографа. Из режиссёров уважаю С.Соловьёва, Н.Михалкова, Г.Панфилова.

Театр не люблю и не понимаю –слишком условное искусство, слишком неуловимое, как любовь женщины-сегодня есть, а завтра…

–Всяк: Как относитесь к тому, что в наше время многие режиссёры-

постановщики берут за основу классику и переводят на современные рельсы своего понимания?

ÄАлексей Абакшин:

Плохо отношусь. Признак дурного вкуса- классику коверкать в угоду моде. Классические произведения должны сохранить дух эпохи. А искажение классики лишь увеличивает количество хаоса вокруг. Умный человек классику искажать и уделывать не станет. На это способны лишь те, для кого главное прославиться любой ценой, ну, или повыпендриваться.

–Всяк: Предпочтёте концерт "живой музыки" или прослушивания композиций дома?

ÄАлексей Абакшин:

И то и другое одинаково хорошо, хотя, дома есть возможность выбора.

–Всяк: Музыка, которую слушаете.

ÄАлексей Абакшин:

Слушаю очень много западной классики рока не из-за снобизма- просто люблю, да и неплохо знаю английский язык. К тому же оригинал (западная музыка) всегда интереснее копии (русский рок за малым исключением),

из англоязычных исполнителей люблю “Yes”, “Genesis”(естественно, ранние), “Steely Dan”, “The Kinks”, Фила Донована и Кета Стивенса, Боба Дилана. Из наших люблю «Урфин Джюс» и «Центр», а из современного андеграунда Александра Прахова и «Тёплую Трассу»

–Всяк: Отношение к нецензурной лексике в творчестве.

ÄАлексей Абакшин:

Резко отрицательно. Если же у меня что-то подобное крайне редко попадается-то без этого просто нельзя было обойтись. А, вообще, надо стараться избегать этой самой нецензурной лексики- в жизни её и без того в избытке.

–Всяк: Отношение к переписке.

ÄАлексей Абакшин:

Положительное. Переписка нужна, хотя бы для того, чтобы узнать мнение других людей по тому или иному вопросу.

–Всяк: На Ваш взгляд, есть ли смысл в жизни и если «да», то какой?

ÄАлексей Абакшин:

У каждого свой смысл, к пониманию этого самого смысла человек приходит в течении долгого времени..

–Всяк: Вопрос, на который хотелось бы ответить.

ÄАлексей Абакшин:

Не знаю. Но вопросы, которые меня просто поражали, слышать доводилось.

–Всяк: Чтобы хотелось пожелать самому себе?

ÄАлексей Абакшин:

Добиться всего того, что для себя наметил- а потом идти дальше. Для чего? Для самого процесса- в этом и есть смысл так называемого творчества.

–Всяк: У Вас появляется возможность загадать желание, но только одно, тогда

оно точно исполнится, чтобы пожелали, если не секрет?

ÄАлексей Абакшин:

Чтобы в мире было больше терпимости и понимания. Ну и доброты, добрее надо быть к окружающим, снисходительнее, а к себе требовательнее и ироничнее.

–Всяк: Пожелание молодым авторам.

ÄАлексей Абакшин:

Больше читать(желательно классику), ездить, общаться с самыми разными людьми, иметь и использовать при этом записные книжки, стараться докапываться до сути вещей. Ну, и относиться к себе как можно критичнее. А публиковаться начинать только тогда, когда сам чувствуешь, что уже вполне созрел для этого.

–Всяк: Пожелание читателям

ÄАлексей Абакшин:

Не читать всяких разных «модных» книг писательниц в мягкой обложке- это не литература, а - чтиво. Читать серьёзную литературу, которая заставляет думать и чувствовать.

–Всяк: Пожелание нашему изданию

ÄАлексей Абакшин:

Побольше литературы, поменьше- тусовки. И обязательно расширяйте свой круг общения. Удачи!

* контакт опубликован по просьбе Алексея Викторовича:

http://abakshin.nm.ru

e-mail:the_tick64@mail.ru

601651, Владимирская обл., г. Александров, ул. Лермонтова, 11-2

Чем порадует. 1

___________________________

СТИХИ НОН-СТОП

@©МАРИЯ ЯРОСЛАВСКАЯ

(ПЕРМЬ)

Осень, слишком рано охладела

К теплоте и южности ветров.

Песня перелётных мыслей где-то

Растерялась в сущности миров.

И умножив о печали знания

Встрепенулась птицею лестной

Той, что без гнезда теперь осталась,

По вине, строителей, людской.

Нет лесов, и птахи ищут ветки

Жизнь пытаясь всё же продолжать,

У помойки их стреляют детки,

Им приятно птичек убивать.

Карканье на кладбище воронье,

Век людской невечен на Земле.

Скоро встретит мир продрогший зиму,

Коротая вечность в тишине.

2007

Чем порадует. 1

–©ЮРИЙ ЗОЗУЛЯ

(Пермь)

Предательский кашель мне грудь распирал

Он бился о рёбра и связки все рвал,

А я от бессилья кричал ему: «Нет!»

Но только подушка стонала в ответ…

Затихло удушье, и пот побежал.

На всё это с грустью в душе я взирал.

Хотелось мне плакать в бессилье своём

Мой кашель и я: мы остались вдвоём.

Но нет, поднимаю победный свой стяг,

Орудие к бою трепещет мой враг!

Массажи, компрессы, пилюли, чаи

Бой будет нелёгким по кашелю- пли!

2007

Чем порадует. 1

–©МАРГАРИТА КАЛЯКИНА

(Пучеж)

ПАРОДИЯ

Вы неотразимы, Вы лучше всех. Луиза Хей.

Нет ни мужа и ни друга.

Одиночество в глуши.

Плоскость замкнутого круга.

Помирай и свет туши!

Но бестселлер прочитала

Госпожи Луизы Хей.

Жизнь она мне подсказала

С философией своей.

И, закон усвоив туго,

Чтобы проще было жить -

Даже лучше, что нет друга.

Больше не о ком тужить.

В волосах седая вьюга.

Мысли в зеркале ловлю.

Я сама себе подруга,

Я сама себя люблю.

Все из рук моих валится,

Но за все себя хвалю.

Я сама себе - царица.

Я себя не умолю.

Не найдя в себе изъяна,

Я себе прощаю грех.

Я красивей обезьяны?

Значит я красивей всех!

Чем порадует. 1

@©ТОЛКАЧЁВА АНЖЕЛИКА (Одинокий Всадник)

С, Князе-Волконское-1, Хабаровского края

Не нарушай

В подгрозном мире непогоды,

На сломе дня,

Украл ты солнце у природы,

И у меня.

Завесил даль кисейным ливнем,

Тумана шаль...

Мир, где была бы я счастливой,

Не нарушай!

Не разрушай шатёр покоя,

Где ковыли,

Где ожерелье звёзд ночное,

И журавли.

Там грозы молниями блещут,

И радуг цвет...

И там любви, почти пришедшей,

Растает след.

Чем порадует. 1

@©ЮЛИЯ ПЕПЕЛЯЕВА

(Москва)

"Тайна родословной."

С недавних пор покой извне

Нарушило мне любопытсво,

Вопрос: чья кровь течёт во мне

Иль благородства, иль бесстыдства?

Чьи гены мне переданы?

И сквозь столетья поколений

Кто прадед мой, какой страны?

Герой, варнак иль может гений?

А может быть в роду моём

Была царица иль графиня?

Я во дворце б жила своём,

Что голубых кровей княгиня!

Но время движется, не ждёт,

А родословная всё больше,

Прогресс в истории идёт,

Копаться в ней намного дольше

Становится всё с каждым днём,

Но не узнать мне тайны этой,

Следы родных зальёт дождём,

А нам другой платить монетой!

Чем порадует. 1

______________________________________________

СОБЫТИЕ

Вышла в свет книга, соавтором которой является Ольга Миронова(чьё стихотворное творчество уже появлялась в номерах Всяка.

Немного о книге (из её аннотации):

ТВ. Игнатова, О.А. Миронова, СП. Солодков. Современные мирохозяйственные процессы. глобализация, интеграция, регионализация. Учебное пособие. Рекомендовано Учебно-методическим объединением по образованию в области финансов, учета и мировой экономики в качестве учебного пособия для студентов по специальности ‘мировая экономика Усл. печ. л 64 (это в 2-х томах), тираж 250 экз. Ростов-на-Дону издательство СК4ГС, 2007.

УдК 339.9, ББК 65.5, И 265. I$ВЛТ 5-89546-385-1

Учебное пособие посвящено современным тенденциям развития мирового хозяйства, наиболее ярко проявившимся в конце ХК- начале Х вв. — глобализации, интеграции и регионализации.

Первая часть посвящена общей характеристике современного мирового хозяйства и важнейших этапов его эволюции, анализу его структуры и направлений развития международных экономических отношений в условиях нарастания постиндустриальных тенденций.

Во второй части рассмотрена глобализация как наиболее яркая и противоречивая тенденция развития мировой экономики. Значительное внимание уделяется вопросам формирования глобальных рынков товаров, услуг, капиталов и финансовых инструментов, транснационализации, планетарной стратификации, глобализму как идеологической составляющей процесса глобализации. Подробно рассмотрены глобальные проблемы современности в контексте их мирохозяйственных аспектов.

Большое внимание уделено России в глобализирующемся мире и анализу эффективных путей ее интеграции в мировое хозяйство. для студентов и преподавателей экономических вузов, широкого круга читателей

Это только первый том, но скоро выйдет и второй.

От Всяка, хочу поздравить Ольгу с выходом книги! Это уже вторая книга, первая вышла в 1998 году, тоже была посвящена мировой экономике, - учебное пособие.

Чем порадует. 1

__________________________________________________________

BУГОЛьКИ

СТАРАЯ РУССА

©СВЕТЛАНА КАМЕНСКАЯ

(Московская обл, Мытищи) автор статьи и фото в рубрике «Галерея»

«Фёдор Михайлович считал нашу старорусскую дачу местом своего физического и нравственного покоя и помню, чтение любимых и интересных книг всегда откладывал до приезда в Руссу…»

А.Г.Достоевская, 1876

После Великой Отечественной войны в Старой Руссе сохранилось всего четыре не разрушенных до основания зданий, и в их число вошёл дом, где сейчас расположен музей Ф.М. Достоевского.

Это один из самых старых домов в городе, расположенный на берегу реки Поруси. Построен в начале XIX века. Первым владельцем дома был генерал Фаворский. После него - семья Беклемишевского.

Достоевский впервые приехал в Старую Руссу в 1872 г., и 8 лет этот город был для писателя и его семьи местом отдыха. Здесь были написаны «Братья Карамазовы», «Подросток», «Речь о Пушкине», часть романа «Бесы».

После войны дом отремонтировали, и сначала там жили люди, потом были детская библиотека, музыкальная школа, ЗАГС. Спустя время, были отвоёваны две небольшие комнаты на первом этаже, а впоследствии весь дом для дома-музея.

Дом-музей Ф.М. Достоевского был открыт в мае 1981 г.

Чем порадует. 1

_________________________________________________________________________________________

ПРОЗАИЧЕСКИЕ ЭТЮДЫ

¨©ЯСНЫЙ МЕСЯЦ

(Екатеринбург)

ЗДРАВСТВУЙ НЕЗНАКОМЕЦ

В раскрытом окне, в ночной тишине, капает дождь. Уже много лет. Не переставая, льет и льет. И запах листвы, набухшей от влаги до омерзения противен. Он словно въелся в предметы. Стал их частью такой же как запах кофе утром.

В сырую промозглую тьму

Выйдешь

Злость лишь ему одному

Выльешь

В промокшие сапоги

Встанешь

Попросят тебя, солги

Взглянешь

Попросят все рассказать

Вздрогнешь

Упрямо уйдешь летать

Не продрогнешь

А на лужах бутонами распускаются пузыри. Дождь усиливал свое влияние на поступки редких прохожих. И пусть холодно, но это же дождь. Я гостеприимен. Нельзя не впускать того, кто стучится. Стучится в окно, в дверь, в душу, об стену. Шумит лес вдали. Он тоже устал от такого гостя, но не в силах прогнать. Он в силах терпеть. Я в силах терпеть… терпеть!

От войны на душе

От кровавых мозолей на пальцах

От зазубренных чувств, и бессмысленных фраз

Породили клише

Из безудержной фальши

И голимого секса - любви без прикрас…

Стучит, стучит, стучит,… капая на подоконник. Плачет! Дождь – это слезы небес. Только почему в мое кофе? Потушил сигарету, нахал. Не проси я не брошу. Говорят что курение это медленная смерть, а я и не тороплюсь. Все когда-то умирают. Уходят к матушке земле. И когда-нибудь становятся капельками дождя, в моем кофе. Здравствуй незнакомец.

Чем порадует. 1

***

@©АНЖЕЛИКА ТОЛКАЧЁВА

(Хабаровский край)

МОЁ ВРЕМЯ

Я - здесь...

Я в лесу, под пожелтевшим дубом, на умирающей листве. Медленно потягиваю терпкое темно-красное вино, подставив обветренное лицо нежной ласке солнечных лучей. Последнее тепло... Я - просто здесь. Сейчас.

Ни стихов. Ни гитары. Ни воспоминаний. Только - ощущения... Словно я превратилась в растение и впитываю энергию осеннего леса кожей, дыханием, кончиками пальцев... Небо! Сияющая золотистая аппликация листвы на насыщенной, густой, глубокой синеве, размытой белыми штрихами быстро несущихся облаков.

Впитываю звуки... Шелест молодой осины. Шорох падающих листьев. Стук сорвавшихся желудей, падающих на эти листья, словно гранки печатной машинки на чистый лист бумаги... Это Осень - поэтесса печатает, создаёт, творит ещё одну яркую повесть, которую мы прочтём весною по молодым, тянущимся к солнцу ладошкам дубовых листочков у самой земли...

Моё время - Осень.

Я не умру.

Чем порадует. 1

__________________________________

ФАНФИК

©ОЛЬГА МИРОНОВА

(Ростов-на-Дону)

Хроники Новосельска

(фрагмент)

Глава четвёртая: Аолен Эльф

Ох, блин, как же все-таки болит с похмелья голова!

Я проснулся на закате, какой это был день недели, я понял далеко не сразу. Во рту было отвратительно, в желудке еще мерзостнее, – хотелось сходить в туалет и позвать ундина. Но только я пошевелился, как мое тело откровенно возмутилось, в голове зашумело, и мир вокруг меня поехал по кругу, словно я сел на взбесившуюся карусель. В таком состоянии нестояния я пребывал еще некоторое время, пока желание пообщаться с унитазом все же не пересилило тягу к продолжению сна.

С большим трудом я свесил ноги с кровати. Надо же, я валялся на ней не раздеваясь, и на мне был мой самый дорогой парадно-выходной костюм, я купил его в магазине «Крутые прикиды» вскоре после того, как стал лучшим первокурсником года на своем факультете. Бывший лучший первокурсник года упился до свинского состояния, надо же! На каком же я курсе сейчас? Кажется, на втором…

На нетвердых ногах, делая странные зигзаги и периодически здороваясь со стенкой, я поплелся в туалет. В общежитии было подозрительно тихо, - нигде не было слышно воплей нашей компании, что вообще-то возможно только в двух случаях: либо когда все наши на занятиях, либо когда все наши находятся в таком состоянии, как я сейчас.

Путь в туалет показался мне очень долгим, словно на другую планету. Добравшись до заветной цели, я опустился перед унитазом на колени, обнял его и принялся звать ундина. Через некоторое время мне стало немного легче. Я уселся на унитаз и глубоко задумался над своим поведением.

Мысли по поводу всей отвратительности происходящего со мной очень быстро плавно переросли в осознание того, что следовало бы выпить что-то такое, что позволило бы мне поскорее протрезветь. Как студент-медик, я прекрасно знал, как действует спиртное на эльфийский организм, да еще в таком количестве, и как долго я еще буду находиться в таком состоянии, если не… Это «если не» могло иметь несколько вариантов: «если не проспать три дня подряд», «если не выпить антипохмелин», «если не лечить подобное подобным». Спать три дня я не мог себе позволить, - все-таки надо ходить на занятия и отвечать на семинарах, потому что дело идет к сессии, а я рассчитывал на три или четыре «автомата», и пропускать семинары и практику мне было никак нельзя. «Лечить подобное подобным» я бы тоже не смог, потому что выпивки у меня нет, - я твердо решил, что надо вести здоровый образ жизни, по крайней мере, до тех пор, пока не сдам сессию. Наилучшим вариантом был бы антипохмелин, но в моей аптечке, его, увы, не было, потому что я всегда считал, что это лекарство нужно кому угодно, но не мне, так как я умею пить грамотно и культурно. Видимо, я ошибся.

Расставшись, наконец, с гостеприимным и многострадальным унитазом, я отправился обходить соседей по общаге с целью раздобыть у кого-нибудь пузырек антипохмелина. Я постучал в первую попавшуюся дверь, но мне не открыли. Там либо никого не было, либо кто-то спал. Я постучал в следующую дверь. За ней обнаружился старшекурсник Цезарь Сахно, из тех «аборигенов», что поселились в нашей общаге задолго до появления там нашей великолепной семерки.

-Антипохмелин есть? – пробормотал я заплетающимся языком.

-Есть! – сочувственно ответил старшекурсник, - на, держи! Только все не пей, знаю я тебя.

Цезарь сунул мне в руки бутылку с какой-то темной жидкостью. Я скорее отвинтил пробку и стал жадно пить прямо из горлышка. Пищевод обожгло характерным для коньяка огоньком.

-Это же коньяк! – удивился я, - а я просил антипохмелин!

-А я всегда коньяком похмеляюсь! – улыбнулся Цезарь, - помогает лучше любых таблеток!

Что верно, то верно. Хотя коньяк Цезаря был далеко не из лучших, тем не менее, очень скоро я почувствовал, что мое тело снова стало управляемым, а в голове стало намного яснее. Настолько, что я снова обрел ощущение пространства и времени и даже кое-что вспомнил.

Вспомнилось мне немногое. В частности, то, что вчера мы всей компанией гуляли на свадьбе у сестры нашего графа Палпатина, кажется, Марисы… у нее теперь такая смешная фамилия – Бзик! Графиня Мариса Бзик! Надо же, смешно! Свадьба была в субботу, значит, сегодня, скорее всего, воскресенье, и завтра надо идти на занятия. Или я что-то путаю? Надо бы у кого-нибудь спросить, какой сегодня день! А еще я вспомнил, что в моем состоянии не помешал бы стаканчик крепкого чаю, лучше с лимоном.

Чай с лимоном находился на первом этаже, там же, где и кухня. Пришлось спускаться со второго этажа на первый. Пару раз я чуть было не свалился с лестницы, - мог бы запросто сломать шею, но обошлось. На первом этаже обнаружилась живая душа: на подоконнике сидела Сандра Тим, и задумчиво водила пальцем по стеклу.

- Какой сегодня день? – спросил я у Сандры.

- Воскресенье, - грустно ответила та.

Что-то она не такая, как обычно. Тоже перепила вчера, что ли?

-Хреново? – решил посочувствовать я, - мне тоже. Надо меньше пить!

-Это точно, - вздохнула Сандра и вдруг разревелась.

-Сандра! – поучительно сказал я, - перепой – еще не повод для слез! Перестань хныкать! Сейчас выпьем чаю с лимоном, и все пройдет.

- Не пройдет, - хлюпая носом, пробормотала Сандра, - мне плохо не физически, а морально. Я вчера обидела графа Палпатина, он мне в любви признался, а я… какая же я своло-о-очь! – тут Сандра окончательно разревелась.

Я снова начал что-то вспоминать. Мы с Полом Борзенко вчера кого-то пытались упоить до падения мордой в салат. Просили Марису отнести кому-то бокал с каким-то пойлом. Она спросила, почему не мы сами, мы ответили, что наши девушки танцуют с другими. Сандра танцевала с Рафаэлем, - но это я не вспомнил, а скорее, додумал логически. Если не с Палпатином и не со мной, то с Рафаэлем, потому что Хельги не нужен никто, кроме Меридит. Значит, Энка тоже танцевала с кем-то другим. Энка танцевала с другим???!!!! Ой, блин!

Сандра тем временем продолжала реветь. Я решил успокоить ее, а потом спросить, с кем танцевала Энка, - хоть убей, я не мог вспомнить эту мерзкую рожу!

-Успокойся, - сказал я Сандре, - граф Палпатин вряд ли это помнит. Я вот, например, не помню, с кем вчера танцевала Энка! Мы все были в таком состоянии!

-Энка танцевала с каким-то высшим вампиром, из новосельских «шишек», - всхлипнув, «осчастливила» меня Сандра, - а Палпатин все помнит, он почти не пьет, он хороший! – новый поток слез. Вот влип! Никогда не умел утешать плачущих женщин! Но в чем-то мы с ней были товарищами по несчастью: меня мучило похмелье, ее грызла совесть.

-А что ты ему такого сказала? – спросил я.

-Сначала я сказала что-то про идиота, а потом, что не могу выбрать между ним и Рафаэлем. Но на самом деле я уже давно выбрала, просто я хотела его помучи-и-ить! –поток слез и соплей снова полился фонтаном!

Вот это да! В чем только не признается женщина с перепоя! Ну, тут проблем нет. Никаких!

- Графа Палпатина я беру на себя! – успокоил я Сандру, - сейчас я с ним поговорю! Мне к тому же, надо выяснить у него, что это за вампир был с Энкой.

-Он улетел устраивать брата в колледж, - вздохнула Сандра, - а вдруг он меня не простит… А насчет вампира ты у Энки спроси. Но я думаю, это у нее несерьезно. Она такая, - возможно, просто хотела пустить ему пыль в глаза. Ты ей нравишься, Аолен! Я же вижу, как она к тебе относится!

Я вздохнул. Я тоже знал, как ко мне относится Энка. Мы с ней об этом говорили после того случая, когда впервые занимались любовью в гидромассажной ванне. В каком бы нетрезвом состоянии я ни был, я всегда буду помнить тот день. После занятий мы с Энкой гуляли по студенческому городку и внезапно вышли к старой университетской башне. Эта башня в нашем кампусе – любимица всех влюбленных студентов, которым негде уединиться. Удивительно, но в тот момент никто не проводил там время. Как сейчас помню: я хотел поцеловать Энку, но она ртутью вытекла из моих рук и, весело подмигнув, игриво сказала:

-Сначала догони! – забежала в башню и бросилась вверх по лестнице.

Я принял ее игру и побежал за ней. По ступенькам винтовой лестницы мы взбирались все выше и выше, пока не оказались на самом верхнем этаже башни. Именно там открывалась тайна любви к этому сооружению парочек из нашего кампуса: там стояла гидромассажная ванна. Энка стремительно сбросила с себя одежду, вскочила в ванну и закричала:

-А я в домике!

-А у меня ключик! – ответил ей я и прыгнул за ней следом. Там, в этой ванне, все и свершилось, и честное слово, это было просто замечательно! Потом мы повторяли это неоднократно в других местах, но тот, самый первый раз, я буду помнить, наверное, всю свою жизнь! Я знал, что Энка не любит разговоров о любви, а тем более, не верит в любовь на всю жизнь, - а ведь с мыслью именно о такой любви воспитывается каждый эльф. И тогда я решил, что сделаю вид, то для меня это имеет точно такое же значение, как и для нее, но потом, постепенно, я смогу убедить Энку, что мы созданы друг для друга, и однажды мы все же поженимся. А тогда Энка сказала мне:

-Не думай, что теперь я буду твоей невестой! Я вообще против браков. А сейчас мы только поиграли в любовь, но не более того! Если хочешь, чтобы так было и дальше, не дави на меня с серьезными отношениями!

И тогда я сказал со всем безразличием, на которое только был способен:

-Да я тоже, честно говоря, не отношусь к этому всерьез. Хотя ты была просто великолепна! А жениться я и сам еще не хочу, и вообще, у эльфов ранние браки не приняты!

-Вот и прекрасно! – обрадовалась Энка, - раз так, будем пока встречаться, просто чтобы было весело. А потом легко расстанемся без взаимных претензий друг к другу!

Но я понимал, что никогда теперь уже не смогу легко расстаться с Энкой. Я же ее действительно люблю, а мы, эльфы, если влюбляемся, то это очень и очень серьезно! И вот теперь, когда Энка, похоже, решила закрутить новый романчик, меня начала мучить самая жестокая ревность!

…Мы с Сандрой выпили чаю с лимоном, потом я посоветовал ей пойти спать, а сам направился к комнате Энки. В моей голове все больше прояснялось, и теперь уже я помнил, куда я должен идти, чтобы найти мою непостоянную девушку. Я толкнул Энкину дверь, но она была закрыта. Тогда я постучал в нее так, чтобы было слышно даже сквозь пьяный сон.

-Какого хрена? – раздался за дверью возмущенный голос Энки. Вскоре появилась и она сама, распахнув перед моим носом дверь с самым недовольным видом. – Аолен? Ты чего? Похмелиться хочешь? Входи!

-Я уже похмелился, – успокоил ее я, - я хочу с тобой поговорить.

-Ну, давай поболтаем! – согласилась Энка, - только недолго, завтра же на занятия с утра тащиться!

-Ты только скажи, что это вчера был за вампир, и насколько у тебя с ним все серьезно?

-Я же тебе уже говорила, - удивилась Энка, - это я прикалывалась так над ним. Я ему сначала состроила глазки, он на меня ноль эмоций. Ну, я и решила его раскрутить! Да и вообще, он мне понравился: красивый, умный богатый, из випов, и потом, у него такая харизма!

-Знаешь, Энка, - я непроизвольно сжал кулаки, - если я еще раз увижу рядом с тобой этого хмыря, я набью ему эту его харизму так, что родная мама не узнает! Понятно?

-Ты это чего? – возмутилась Энка, - ты что, мне указывать будешь? Ты что, мне муж или жених? У нас, кажется, был договор: никаких серьезных отношений! С кем захочу, с тем и буду гулять! Будь это Джеймс Гаэтано или кто-то другой! Ты мне не указ, понял!

С этими словами Энка буквально вытолкала меня за дверь и заперла ее прежде, чем я успел этому воспротивиться. Все же я прав, надо меньше пить, - иначе я бы не потерял быстроту реакции и не позволил бы Энке меня выставить!

Я поплелся к себе: время было уже позднее и действительно, надо было ложиться спать. В этот момент в общаге хлопнула дверь: вернулся граф Палпатин.

-О, Пол! – воскликнул я, - ну что, пристроил братана?

-Пристроил, - вздохнул мой друг вампир, - но боюсь, что это ненадолго. Учителя колледжа считают, что мой брат должен быть моей точной копией. Но вампир вампиру рознь, и не каждый вампир похож на меня.

-Например, Джеймс Гаэтано? – спросил я.

-Особенно Джеймс Гаэтано! – уточнил граф Палпатин.

-Энку на него пробило, - поделился я с Полом моей душевной мукой. – А я уже по боку!

-Не сдавайся! – посоветовал мне Пол, - тем более, не отдавай ее этому подлецу! Он не заслуживает такой девушки, как Энка!

-А я заслуживаю? – глупо спросил я.

-Энка, конечно, взбалмошная, - признался Палпатин, - но славная, и такая веселая. Думаю, что ты ее заслуживаешь, хотя тебе будет очень и очень непросто. Впрочем… а кому просто? Наверное, никому!

-Знаешь, - я сделал страшные глаза и заговорил шепотом, - для тебя все на самом деле проще, чем тебе кажется! Завтра пригласи Сандру на свидание и увидишь, что я прав!

-Да я и сам собираюсь это сделать, - признался граф Палпатин, - хоть и не уверен, что она согласится.

-Она согласится! – успокоил я друга. Мы пожали друг другу руки, с тем и разошлись спать.

Спал я на удивление глубоко и даже не заметил, как наступило утро. Я даже проснулся не самостоятельно: меня тряс за плечо Хельги. Оказалось, я был единственным, кто не появился на утреннем завтраке, и Хельги решил меня разбудить, чтобы, во-первых, оценить стадию моего перепоя, а во-вторых, проследить, чтобы я отправился на занятия. В результате в универ мы с Хельги пошли вместе.

-Хельги, у меня проблемы, - наконец решился я поделиться наболевшим с еще одним другом. Хельги понимающе улыбнулся:

-Ничего, Аолен, эти проблемы не у тебя одного! В субботу мы все немного перебрали. Хорошо бы сегодня не спросили на семинаре! Что-то я не в состоянии отвечать!

-У нас практическое занятие по внутренним органам, - вздохнул я, - но дело не в этом. Ты видел, как на свадьбе Марисы вела себя Энка?

-Если честно, то я не помню, - улыбнулся Хельги, - у нас с Меридит все было так хорошо, что я просто не обращал внимания на остальных. А что она такого сделала?

-Похоже, она дала мне отставку! Весь вечер танцевала с мерзким вампиром Джеймсом Гаэтано, а мне заявила, что я не вправе предъявлять ей претензии, потому что она противница серьезных отношений. И теперь она мне назло будет встречаться с этим гламурным подонком Джеймсом!

-Ну, во-первых, не опережай события, - рассудительно сказал Хельги, - этот Гаэтано еще никак не выразил свои намерения с ней встречаться…

-Но обязательно выразит, я чувствую! – вскипел я.

-Во-вторых, с чего ты взял, что он гламурный подонок? Это, кажется, «ночной мэр» Новосельска? Речь он произнес хорошую, а то, что танцевал с Энкой, это еще не говорит о том, что он будет ее соблазнять!

-Это она решила его соблазнить, - кипятился я, - а он не против, а очень даже за! А что он подонок, написано на его мерзкой, развратной морде! И Пол сказал, что он подлец!

-А в-третьих, - продолжил мой друг, - чем больше ты будешь думать о плохом, тем больше шансов, что это плохое произойдет. Поэтому я тебе советую: выкинь ты этого Гаэтано из головы. Мало ли, кто с кем танцевал на вечеринке! Сколько раз мы ходили в ночные клубы, на дискотеки, - ты там что, танцевал только с Энкой? То-то ведь! И это ведь не значило, что с каждой из этих девушек у тебя был роман! Так что не паникуй и лучше думай о том, как помириться с Энкой! А если будешь зацикливаться на том, что она тебе изменяет, и тем более, ревновать ее к какой-то своей выдумке, будь уверен: она начнет тебе изменять!

-Это не выдумка! – стал настаивать я, - это вполне реальный мужик, и мерзопакостный к тому же! Ему лет пятьсот, старый хрыч! А выглядит лучше меня, пиявка кровопойная!

Хельги внимательно посмотрел на меня и сказал:

-Если ты будешь пить как свинья и психовать по каждому пустяку, ты действительно будешь отвратительно выглядеть! И про пиявку кровопойную не говори при графе Палпатине, это очень обидно! Ну все, я пошел на занятия!

Я тоже пошел на занятия, но последовать совету Хельги я так и не смог. В голове у меня крутилась только одна мысль: я потерял Энку, и скоро на ее горизонте появится Джеймс Гаэтано. Тем временем у нас началось практическое занятие, на котором мы должны были правильно расположить внутри манекена все основные органы нашего бренного организма. Пластмассовые внутренние органы лежали горкой передо мной на столе, а рядом с ними – разверстое тело «пациента», лишенного всяческого внутреннего содержания. В другое время я бы с легкостью выполнил это задание. Но в тот момент мне представилось, что передо мной лежит не манекен, а Джеймс Гаэтано, и меня переклинило. Вообразив моего личного врага в своих руках, я решил отомстить ему, и начал совать внутренние органы куда попало. Когда я опомнился, было уже поздно: рядом со мной стояла профессор Гюзель Левада и возмущенно смотрела на мою модель организма. Это, конечно, было катастрофой: Гюзель Левада считала меня хорошим студентом и собиралась поставить мне «автомат», но, будучи строгим преподавателем, подобных вещей она не прощала.

-Аолен! Почему у вашего пациента мочевой пузырь вместо головного мозга? А это у него что вместо почки? Сердце?! Вы что, с ума сошли? Это же совершенно разные системы внутренних органов! Посмотрим, что же у него тогда вместо сердца… Прямая кишка! Аолен, вы же были лучшим студентом в группе! Вы что, издеваетесь? Да что с вами такое? Я не верю, что вы сделали это всерьез! Нет, такого просто не может быть! Немедленно объясните, что вы тут натворили!

-Профессор, - потупился я, - я не могу при группе! Можно, я потом вам все объясню? Я сейчас все переделаю! – и я бросился исправлять сделанную мною катастрофу симского тела. Но было уже поздно, предательски зазвенел звонок, и профессор Левада сказала, чтобы я не старался, - у меня для этого была целая пара. Более того, она оставила меня в аудитории и потребовала объяснения моей глупой выходке. Я долго мялся и не знал, что придумать, поэтому решил сказать правду.

-Понимаете, профессор, я… несколько перебрал в субботу на свадьбе сестры моего друга…

-Хороший врач, - не моргнув глазом, холодным голосом произнесла профессор, – даже в стадии глубочайшего опьянения не перепутает сердце с прямой кишкой! А вы производите впечатление именно такого врача. Эта версия не проходит. Следующая версия.

-Ну, там, на свадьбе, моя девушка танцевала с другим мужиком, и я сильно расстроился…

-И поэтому пришили пациенту органы, как Хаос на душу положит, это вы хотите сказать? Аолен, вы же врач! Представьте себе, что вы делаете операцию, от которой зависит жизнь или смерть пациента. Да вы обязаны все ваши эмоции, все проблемы оставлять за дверью операционной! Вы не имеете права рисковать жизнью больного из-за ваших личных проблем, иначе вы должны забыть о медицине и выбрать для себя другую карьеру!

-Но я представил себе, что у меня на столе тот самый мужик! – предпринял я последнюю попытку исправить ситуацию, но, кажется, получилось еще хуже. Ледяным тоном профессор Левада отчеканила:

-Представьте себе, что вы врач, и вам привозят оперировать пациента, а вы видите, что это «тот самый мужик», как вы изящно выразились. И что, это дает вам право прирезать его на операционном столе? Повторяю, врач должен быть выше личной неприязни. Наш девиз – «светя другим, сгораю сам!», и раз вы этого еще не поняли, значит, вы не заслуживаете «автомата» на экзамене. Я пошла бы вам навстречу и простила бы вашу выходку, если бы вы дали мне любое другое объяснение. Но такое…

-Признаю свою ошибку, - потупился я, - если Гаэтано попадет на мой операционный стол, я не буду экспериментировать над его организмом. Я окажу ему посильную помощь и сделаю все возможное и невозможное для спасения его жизни, я перелью ему свою кровь и отрежу у себя почку, чтобы трансплантировать ему ее в качестве донорского органа!

-Прекратите паясничать, Аолен, - поджала губы профессор Левада, - это вам уже не поможет. Я оценила ваше чувство юмора, но у нас здесь не цирковое училище. Ваша оценка – «неудовлетворительно», я бы даже сказала, «безобразно», но, увы, такой оценки не существует. Встретимся на экзамене.

Я поплелся к двери. И когда я уже покидал аудиторию, мои чуткие уши уловили, как профессорша бормочет себе под нос, похлопывая по плечу «пациента»:

-Так ты у нас, оказывается, Джеймс Гаэтано! Если бы этот парень сказал, что ты Вован Енотов, я бы его простила…

Вот так я распрощался с одним из своих потенциальных «автоматов». Хорошо, что других практических занятий в этот день не было, только лекции. Но и на них я не мог сосредоточиться над конспектом. В голове крутились мрачные мысли. Едва дождавшись окончания занятий, я понесся в общагу. Я надеялся поговорить с Энкой о том, что мы должны попробовать все начать сначала, что я не могу нормально учиться, пока мы в ссоре, что Джеймс Гаэтано не должен вставать на нашем пути, потому что он – не более, чем случайный эпизод в нашей жизни, и нам лучше о нем забыть. Но Энка не захотела со мной разговаривать. Она сидела во дворе вместе с Меридит и пускала пузыри из устройства, некогда купленного нами во искупление грехов подушечного боя в общаге. Строго говоря, «пузырялку», как называла эту штуку Энка, купил наш романтик граф Палпатин. А другую штуку, гидромассажную ванну, купил Рафаэль (под воздействием моего рассказа о том, что делают студенты в старой башне, - но пока что в общаге эта ванна использовалась только в самых невинных целях). Так вот, Энка пускала пузыри и сказала, что ей некогда, и она очень занята.

-Вот сейчас все брошу и пойду с тобой разговаривать! – нагло сказала она. И продолжила пускать пузыри.

С горя я уселся на первом этаже и попытался заниматься, но наука не лезла в мою голову. Мимо меня прошел хмурый Рафаэль, пробормотав под нос: «все, после этого семестра перевожусь на экономический факультет». Потом пришел Хельги. Он уселся за стол рядом со мной и достал свой конспект.

-Ну что, твои страхи не подтвердились? – весело спросил он, - Энка, как видишь, сидит во дворе и развлекается с пузырями. Никакого Гаэтано на горизонте не видно!

-Он еще появится, - хмуро сказал я, - вот стемнеет, он и появится, я чувствую! Я сегодня из-за него «двояк» получил! – и я рассказал, как издевался над манекеном, и как это взбесило профессоршу.

-Этого и следовало ожидать! – вздохнул Хельги. – ладно, иди лучше книжку почитай, а когда успокоишься, сядешь за учебу.

В ответ на это я послал Хельги на фиг. Хельги взял конспект и куда-то ушел, а я все же попробовал учить, и, кажется, даже начал понимать написанное в моей тетрадке, но вдруг зазвонил телефон общаги. Я подпрыгнул как ужаленный. У меня еще оставалась надежда, что это звонит кто-то из родственников старшекурсников, или это Мариса Бзик хочет рассказать о радостях свадебного путешествия, или профессор Левада решила еще раз поругать меня за мою дурацкую выходку с внутренними органами манекена. Но моим надеждам не суждено было сбыться. Наоборот, - оправдались мои наихудшие опасения.

-Добрый вечер, - раздался в трубке тихий, вкрадчивый голос, и я сразу представил на другом конце провода мерзкую рожу Гаэтано, - могу я поговорить с Энкой Сильфидой? Позовите ее к телефону. Будьте так любезны!

-А кто это говорит? – спросил я, все же в глубине души надеясь, что это звонит Энкин папа, или Энкин брат, или какой-нибудь еще ее внезапно объявившийся захудалый родственник, - да кто угодно, только не...

-Меня зовут Гаэтано. Джеймс Гаэтано. Сэр Джеймс Гаэтано, - ответил мерзавец. И тут я заорал:

-Слушай, ты, козел! Никакую Энку я тебе не позову, ты понял? И вообще забудь о ней, если тебе дороги твои жизнь и здоровье, потому что если ты появишься в радиусе хотя бы тысячи метров от Энки, я выбью тебе все твои зубы и порву перепонки на твоих крыльях, а еще набью твою наглую харизму! Энка – моя девушка! И если ты…

Я многое еще хотел добавить нагло хихикающему в ответ на мою тираду на другом конце трубки сэру, но тут трубку из моих рук вырвали самым грубым образом. Энка, злая как фурия, так и испепеляла меня глазами!

-Да, Джеймс! – радостно защебетала она, – ой, не обращай внимания! Это мой бывший парень, он у меня психованный, потому у нас с ним все кончено! Да, конечно, давай встретимся! Где? Конечно, знаю! Ах, ты за мной заедешь? Ой, как здорово! Диктую адрес, - и она назвала адрес нашей общаги, - уже едешь? Отлично, я тебя жду! Целую! Чмоки-чмок!

С ума сойти, какая пошлятина! Прямо сюси-муси-пуси какие-то! Похоже, Энка решила просто поиздеваться надо мной! Я схватил ее за руку и закричал:

-Никуда я тебя не пущу! Ты же не знаешь этого мерзавца! Он тебя укусит! Зачем тебе этот глумливый гедонист, этот старый козел? Да ему тысяча лет!

-Дурак ты! – взвизгнула Энка, развернулась, схватила учебник и треснула им меня по голове, хоть и не сильно, но неожиданно, - ты все сам испортил! Я теперь из принципа с ним встречаться буду! Чтобы тебя позлить! – и убежала на улицу.

Шум нашей разборки привлек внимание Хельги и Рафаэля. Хотя, возможно, просто приближалось время ужина? Они скатились со второго этажа, и по физиономии Хельги я понял, что он сейчас начнет читать мне морали. Рафаэль же толком ничего не понял: у него, похоже, были какие-то свои проблемы.

-Ты что, с Энкой поругался? – спросил Хельги, - ты, я смотрю, все только усугубляешь и усугубляешь!

-Сюда едет Джеймс Гаэтано, - обреченно сказал я, - и Энка стукнула меня по башке.

-Поздравляю! – хмыкнул Хельги, - я же предупреждал тебя: не думай о плохом, притянешь!

-Он сюда звонил! И я сказал ему все, что думаю по этому поводу! Ты бы слышал, как он мерзко хихикал в трубку! А Энка сказала, что я все испортил, и теперь она будет встречаться с ним из принципа! Мне назло!

-А Сандра пошла на свидание с Палпатином, - вдруг ни к селу, ни к городу сказал Рафаэль, - я думал, что она с ним не пойдет. А она пошла. И сказала мне, чтобы я не обижался, и что мы будем друзьями в любом случае…

-А ты ее хоть раз приглашал на свидание? – спросил Хельги.

-Да как-то не догадался, - почесал в затылке Рафаэль.

-Ну, так кто не успел, тот опоздал, - начал умничать Хельги, - кто первым встал, того и тапки!

-Прекратите вы! – заткнул я уши, - между собой мы как-нибудь сами разберемся! А что мне делать с Энкой и Гаэтано?

-Думаю, сегодня уже ничего, - с этими словами в общагу вошла Меридит, - Энка и Джеймс Гаэтано только что уехали в центр на его машине.

-И ты не остановила ее? – возмутился я, - она же твоя подруга! Как ты могла позволить ей уйти с этим хмырем?

-Да он с виду такой респектабельный, - пожала плечами Меридит, - к тому же, Энка сказала, что вы расстались, и у тебя не может быть к ней претензий!

-Мы не расстались! – я готов был зарыдать, - а Гаэтано этот подлец! Я нутром чую, что он подлец и бабник!

В этот момент в общагу влетела светящаяся от счастья Сандра с огромным букетом роз. Следом за ней появился не менее счастливый граф Палпатин.

-Не могу это видеть, не могу! - простонал Рафаэль и направился к холодильнику, - пойду лучше поем с горя! И тебе, Аолен, советую. Давай наедимся, и мир станет светлее и добрее!

-Идите вы все! – буркнул я и отправился к себе. Очутившись в своей комнате, я запер дверь, упал на кровать и впервые за долгие годы разревелся. Хорошо, что никто не видел меня в таком позорном состоянии! Ревел я тихо, но долго. Последний раз со мой такое было в детстве, когда я играл в песочнице, и кто-то из детей сломал мою любимую игрушку. О, мое светлое, безоблачное детство! О мои веселые школьные годы! Какой же прекрасной была моя жизнь до последнего времени, и как мало я это ценил! И вот теперь весь мой мир рухнул, рухнул в один миг, рухнул окончательно и бесповоротно, и теперь я никогда, никогда больше не буду счастлив…

Не знаю точно, сколько длилось это мое помешательство. Я очнулся от него внезапно: в мою дверь настойчиво стучали. Я быстренько вытер лицо, высморкал распухший нос и открыл дверь. Ну, конечно! Вся наша компания почти в полном составе! Кроме Энки, разумеется!

-Аолен, а я тебе тут покушать принес! – умильным голосом сказал Рафаэль де Спруто и поставил мне на тумбочку большую тарелку с лапшой «Пожирак».

-Ладно, Аолен, - хлопнул меня по плечу Хельги, - давай обсудим ситуацию. В конце концов, мы друзья, и может быть, все вместе мы сможем что-то придумать!

-Сейчас мы уже ничего не придумаем, - я ударил кулаком по стене, - ничего, потому что в этот самый момент они сидят где-то в ресторане, а может, лежат в его кровати, а может, он ее уже укусил!

Друзья как могли, старались меня утешить. Девчонки пообещали поговорить с Энкой. Граф Палпатин сказал, что расскажет Энке все, что он знает о Джеймсе Гаэтано. А когда девочки ушли спать, Хельги предложил:

-Ладно, сейчас уже поздно. А завтра, сразу после занятий соберем военный совет – мы вчетвером. Девочек пока посвящать не будем.

-Почему? – спросил я.

-Они могут случайно проболтаться Энке, - пояснил Хельги.

-Или ляпнуть что-то из женской солидарности, - добавил Рафаэль.

-Итак, завтра после занятий, на чердаке в гидромассажной ванне! – подвел итог Хельги, - будем вырабатывать стратегию и тактику наших действий. А сейчас давайте спать! Занятия пропускать нельзя, сессия не за горами.

Мои друзья разошлись, лег спать и я. Надеялся, что буду спать чутко и услышу, когда вернется Энка. Но на этот раз уши меня подвели.

Утром я проснулся ни свет, ни заря. День был хмурым: похоже, солнечные и теплые деньки бабьего лета прошли, начиналась самая унылая осенняя пора. Эта погода была очень созвучна моему настроению. Тем не менее, я решил не распускать сопли, как я делал это вчера, а действовать. Первым делом я достал свой мобильный телефон и позвонил гадалке. Та немного удивилась, что ей звонят в столь ранний час, но я настаивал на ее срочном визите, и пообещал встретить во дворе общаги, – очень не хотелось, чтобы кто-то видел, что именно я буду у нее покупать.

Кутаясь в куртку, я вышел во двор. За ночь листья на деревьях, растущих во дворе нашей общаги, почти облетели, каштаны и тополя стояли голые и неприкаянные. Я сочувствовал им недолго: гадалка действительно поторопилась.

-Ну что, яхонтовый, что покупать будем? – деловито спросила она.

-Во-первых, вампиролечин, десять флаконов! – торопливо сказал я.

-Десять? – Гадалка чуть не поперхнулась, - она у тебя что, такая страстная! Кусается в минуты любовного пыла?

-Не она, а он…- начал было я, и тут только понял, как это двусмысленно прозвучало. Но было уже поздно. Гадалка уставилась на меня круглыми от удивления глазами.

-Он? Ничего себе! Ах, ну ты же эльф! Тогда понятно! Я слышала, у эльфов такое бывает, и довольно часто!

-Вы все неправильно поняли! – крикнул я, - я совершенно нормальный эльф! Просто моя девушка изменила мне с вампиром, и он может ее укусить! А я тогда ее сразу вылечу!

-Ладно, ладно, - начала меня успокаивать гадалка, - я все понимаю. Вот тебе твои десять флаконов! Еще что?

-И приворотное зелье, - краснея и опуская очи долу, произнес я, - тоже столько же!

-Ну, ты и силен, приятель! – охнула цыганка, - ты что, в отместку всех женщин Новосельска соблазнить решил?

Я ничего ей не ответил, только протянул деньги, чтобы поскорее получить в обмен на них заветные пузырьки. Через несколько минут я уже прятал все приобретенное в свою тумбочку. И только там я внимательно посмотрел на пузырьки… Мои невезения, увы, продолжались: хитрая гадалка вместо приворотного зелья вручила мне десять пузырьков лекарства от ликантропии! Теперь я мог вылечить доброе стадо вервольфов, но приворожить Энку с помощью зелья мне не удастся. Спасибо хоть с вампиролечином ушлая цыганка меня не обманула! Я некоторое время еще погрустил, а потом все же спустился вниз, - надо было позавтракать перед занятиями.

В столовой уже сидела большая половина нашей общаги: и старшекурсники, и наша компания. Но Энка снова отсутствовала.

-Она пришла под утро и завалилась спать, - ответила на мой немой вопрос Меридит, - я выследила ее и попыталась расспросить. Она была не укушенная, это точно, а еще – очень довольная. Говорит, развлеклась на славу, и еще так хочет! На занятия не пойдет, будет спать, потому что ночью опять гулять отправится.

-Это вряд ли, - задумчиво жуя омлет, сказала Сандра, - погода портится, сегодня вечером обещали сильный дождь. Гулять под холодным осенним дождем – удовольствие маленькое.

-Я тоже с ней поговорил, - добавил граф Палпатин. – Конечно, серьезного разговора не получилось, Энка сказала, что устала и хочет спать. Я попытался объяснить ей, что именно представляет собой Джеймс, и что, например, между ним и мной очень мало общего. Но она сказала, что все это и сама понимает, и что это ее заводит. У нее от этого повышается адреналин, а сильфиды, по ее словам, без адреналина не сильфиды. Но меня она поблагодарила. А еще сказала, что в отношении Аолена это ничего не меняет. Но я уверен, что это она сейчас так говорит, а потом это увлечение пройдет, и она будет думать иначе.

-Это вы все меня успокаиваете, - вздохнул я, - ладно, и на том спасибо.

-Вот завалит Энка сессию, сразу побежит к тебе, - обнадежил Рафаэль, - будет просить помочь, контрольные ей написать, шпаргалки! Гаэтано этот ей вряд ли шпоры писать будет!

-А если она вообще универ бросит? – испугался я, - ей это не впервой!

Мы еще долго обсуждали бы мои проблемы, но пора было идти на занятия. Расходились по парам: Меридит с Хельги, Палпатин с Сандрой… Я же на сей раз делил дорогу в универ с Рафаэлем де Спруто.

-Ну что, Рафаэль, - спросил я, - ты тоже теперь в пролете?

-Да, - вздохнул тот, - впрочем, я так и думал! Они уже давно друг на друга так смотрели… Вчера она мне сказала, что Палпатина она любит, а я ей просто нравлюсь, и мы будем друзьями на всю жизнь, но встречаться она будет с ним. Говорит, что она долго думала, а потом поняла, что все должно быть именно так

-А ты? Что теперь будешь делать ты?

-Ничего, - вздохнул Рафаэль, - я не хочу видеть их обоих! С Палпатином я поговорил, мы пришли к выводу, что все честно, но все равно, периодически мне хочется его стукнуть. Хоть он и мой будущий соинвестор. Со временем, наверное, снова будем друзьями, но пока мне, мягко говоря, не слишком приятно. Но знаешь, я ведь понимаю, что на самом деле Палпатин и Сандра подходят друг другу больше, чем она и я. Он ее достоин, а она его. В отличие, наверное, от твоего случая!

Да, это действительно так! Рафаэлю, конечно, тоже хреново, но оказалось, что он с самого начала соперничества с Полом в душе был готов к тому, что чаша весов может склониться и не в его пользу. Я же вовсе не был готов к тому, что меня променяют на какого-то морального урода!

Я еле дождался окончания занятий. В общагу несся как ужаленный: во-первых, мы собирались провести военный совет, во-вторых, уже должна была проснуться Энка. Она действительно проснулась и болтала в холле общаги по телефону. Наивно было бы задаваться вопросом, с кем именно!

-Да, Джеймсюля, - сюсюкала она, - погодка плохая, не погуляешь! А ты не хочешь придти ко мне в общагу? Мы можем прекрасно провести вечер и здесь! Немного посидим у меня, а потом поедем куда-нибудь поужинаем! Я очень буду ждать тебя! – и все в таком же духе.

Я хмуро покосился на нее. В ответ Энка скорчила мне рожу. Я подошел к ней и, когда она, наконец, повесила трубку, взял ее за руку.

-Энка, - сказал я, - если он тебя укусит, я смогу тебя вылечить!

-Тоже мне, целитель! – фыркнула Энка. – Слушай, мне некогда! Я сегодня на занятия не ходила, надо хоть немножко поучиться, учебники почитать, морду накрасить, прическу сделать! Все, Аолен, не порть мне настроение своим кислым видом!

Энка демонстративно развернулась и с гордым видом направилась к горке конспектов на журнальном столике. Я же пошел на чердак, где должен был состояться наш военный совет. Вскоре подтянулись и остальные его участники. Мы надели плавки и залезли в ванну. Рафаэль демонстративно отодвинулся подальше от графа Палпатина, - похоже, его разум все еще не мог найти гармонии с чувствами.

-Итак, что мы имеем? – начал военный совет Хельги, – а имеем мы Энку, которой захотелось новых острых ощущений, и одновременно мы имеем некую темную личность по имени Джеймс Гаэтано. Об этой личности мы знаем немного.

-Мы знаем, - продолжил граф Палпатин, - что Джеймс Гаэтано чужд каких-либо моральных принципов и, несмотря на то, что он наделен некоторой степенью муниципальной власти, а может, и благодаря тому, чувствует полную вседозволенность и безнаказанность!

-Именно это и заводит Энку, - продолжил Хельги, - ей нравится то, что он не похож ни на кого из нас, он загадочный, наглый и при этом притягательный…

-Этакий ласковый мерзавец! – вставил Рафаэль, - и при этом, смею сказать, он еще и красивый!

-Это так, - вздохнул я, - я вот вспоминаю его рожу, его манеры, его одежду, его одеколон… Хотя, на мой взгляд, наш Пол ему сто очков вперед даст во всех отношениях…

Граф Палпатин утверждает, что вампиры не могут краснеть из-за их природной бледности, поэтому он и не покраснел, а вяло запротестовал. А Рафаэль пробурчал под нос какую-то гадость типа «глаза бы мои его не видели, этого Пола!»

-Да мы, в конце концов, не меня обсуждать сюда пришли! – возмутился граф Палпатин, - но в отношении Джеймса мы подметили правильно: он притягателен для Энки. Я уже говорил Аолену на свадьбе Марисы, что для того, чтобы Энка в нем разочаровалась, нужно его напоить. Тогда откроется его истинное лицо!

-Ты его уже напоил! Томатным соком! – хмыкнул я.

-Ну, можно не напоить, а дискредитировать его как-то иначе, - предложил Рафаэль, - хотя проще – просто убить! Связаться с мафией, заплатить бабло, нанять киллера…

-Никого мы убивать не будем! – возмутился Хельги, - еще не хватало!

-Убить вампира не так просто, - заметил граф Палпатин, - да и вообще, я против убийств!

-А я - за! – обрадовался я, - ну или хотя бы отлупить его так, чтобы на всю жизнь запомнил, как приставать к чужим девушкам! Ладно, не будем убивать, но давайте хотя бы набьем ему харизму!

-Харизма, Аолен, это не лицо, а нечто совсем другое, - поправил меня Хельги.

-Джеймсу Гаэтано триста лет, - возразил Пол, - и он уже обрел значительную силу. Бить его себе дороже, я это понимаю, хотя мне и самому как-то раз очень хотелось его ударить. Уверяю, ничего хорошего из этого бы не вышло! Даже если мы попытаемся бить его вчетвером, Аолен, нас потом будут собирать по косточкам в реанимации. Да и вообще, дракой такие дела не решают.

-Еще как решают! – встрял Рафаэль, - вот ты думаешь, я тебя не стукну? Да запросто! Ты-то еще в силу не вошел!

-Попробуй, - спокойно пожал плечами граф Палпатин, - да, я не люблю решать проблемы драками, но постоять за себя и честь своей девушки я смогу, не сомневайся. И для этого мне даже в силу входить не надо!

-Брэк! – как заправский боксерский рефери, развел соперников Хельги, - по углам! Никаких драк, тем более, между собой! Рафаэль! Ты ведь и сам понимаешь, что в вашем случае все по-честному, так не подливай масло в огонь! Кстати, ты высказал неплохую мысль о том, что можно как-то дискредитировать Джеймса в глазах Энки. Для этого мы должны ответить на вопрос: чего Энка терпеть не может?

-Манную кашу! – тут же сказал Рафаэль.

–Не вариант, - отмел Хельги.- манной кашей Гаэтано ее явно кормить не собирается.

-Энка не любит заниматься спортом, - подумав, сказал граф Палпатин.

-Не вариант! – снова отмел сказанное Хельги, - едва ли Джеймс будет гонять ее на тренажеры.

-А может, ему пургена дать? – спросил Рафаэль.

-Я бы не отказался! – сказал я, - только он нам всю общагу загадит, отмывай потом!

И тут я вспомнил нечто интимное из Энкиных стоп-сигналов.

-Запах пота! Она ненавидит запах пота! – вскричал я, - она вообще ненавидит, когда от мужика воняет, как от скунса! Помните историю с дезинсектором, когда мы издевались над Хелен? Она недаром это придумала! Она мне сама говорила, что я такой чистый и аккуратный эльф, никогда от меня этого мерзкого запаха не услышишь…

-Вампира, тем более находящегося в таком общественном статусе, как Джеймс, и пахнущего при этом потом, я себе не представляю! – возразил граф Палпатин, - пьяный вампир, - да, наглый вампир, - да, невоспитанный вампир, - да! Но только не потный вампир! Это неэстетично!

-А мы сделаем потного вампира! – обрадовался Хельги, - я же биолог! У нас в лаборатории есть пробирки с конским потом! Надо только намазать им одежду Джеймса, и дело сделано!

-И как ты собираешься пачкать ему одежду? – ехидно спросил я, - подойдешь к нему и скажешь: «Джеймсюля, дорогой, не хочешь ли ты намазаться конским потом?»

-Джеймсюля! – захохотал Хельги, - ой, не могу! Джеймсюля! Это ты сам такую гадость придумал?

-Это Энка его так называет, - мрачно пояснил я.

-Да все очень просто! – оптимистично заявил Рафаэль, - просто, как дыня! Мы берем отмычку, лезем в дом Гаэтано, адрес я раздобуду через мафию, днем, пока он спит в своем гробу, пачкаем ему потом всю одежду. Вечером он просыпается, а тут такой облом. Или свидание срывается, или придется идти вонючим!

-А сигнализация? – спросил Хельги, - ты как-то не учел, что у всех богатых новосельцев каждая комната просто напичкана сигнализацией! А у Гаэтано, я думаю, и подавно, если он «ночной мэр» Новосельска! Картины, скульптуры, деньги, драгоценности, - я уверен, у него всего этого достаточно. И все это тщательно охраняется!

-И потом, - добавил граф Палпатин, - Рафаэль, ты не подумай, ничего личного, просто твой план не сработает еще по одной причине. Ты забываешь, что Джеймс – вампир. А у нашей расы есть своя особая магия. Помнишь тот неприятный случай, когда меня стошнило на Мортимера? Я тогда быстренько сбежал в уборную и, пока никто не видел, применил магию чистоты. Мне для этого понадобилось несколько минут. Джеймс же, как более сильный маг, очистит весь свой гардероб гораздо быстрее. Так что… мне очень жаль, но надо придумать что-то другое.

- Надо его запачкать этим прямо при Энке, чтобы он не успел применить свою магию, а она уже вдохнула его испражнения! – не сдавался Рафаэль.

-Не испражнения, а испарения, - поправил Хельги, - да, надо подумать, как это сделать! В любом случае, пробирку с конским потом завтра я достану. А вот как им облить Гаэтано, я пока себе не представляю!

-А вот я знаю, как это сделать! – раздался звонкий девичий голос. Оказалось, что мы так увлеклись обсуждением, что не заметили Сандру, которая, по-видимому, уже давно слушала наши разговоры. Эх, не получилось скрыть наш военный совет от девчонок!

-Да, я знаю, как это сделать! Нужно, чтобы Энка сама попросила его этим побрызгаться. Для этого надо выдать ваш пот за одеколон, Энка подарит его Джеймсу и попросит, чтобы он сделал ей приятное и подушился им прямо тут же. Он подушится, и Энка будет в шоке!

-Гениально! – прошептал я, - только это не наш пот, а конский!

-Это не важно, - махнула рукой Сандра, - но эффект будет еще сильнее, если Энка тоже сделает что-то такое, что не понравится Джеймсу. Если бы мы знали, что он конкретно не любит, тогда бы мы как-нибудь подтолкнули к этому Энку!

-А ведь Сандра права! – обрадовался Хельги, - Эффект взаимного отталкивания! Пол, ты хорошо знаешь Джеймса? Что он не любит, ты знаешь?

-К сожалению, нет, - вздохнул граф Палпатин, - я никогда не стремился к общению с ним, так что, увы, я не знаю таких подробностей…

-Подожди, подожди, тогда попробуем зайти с другой стороны, - внезапно озарило меня, – а чего не любят вампиры? Чего не любят все вампиры, все и каждый? Вот ты, Пол, ты чего-то не любишь, чего-то боишься? Не как конкретная личность граф Палпатин Борзенко, а как высший вампир?

-Ну… Я не люблю вервольфов. И очень боюсь, что вервольф укусит меня, и я стану таким же… грязным, вонючим, ужасным! Вообще-то, этого боится, наверное, любой вампир. Хотя… Алекс, кажется… нет, он тоже сбежал, когда она к нам приблизилась… - Пол внезапно понес что-то невнятное, но я его перебил.

-Нет, так дело не пойдет! Превращать Энку в вервольфа я не позволю! А чеснок? Я слышал, что вампиры боятся чеснока! Пол, это правда? Ты чеснока боишься?

-Не боится, - вместо графа Палпатина ответила Сандра, - мы вчера в кафе ели такой вкусный салат, ананасы с сыром и чесноком под майонезом, и Пол сам мне его рекомендовал как очень вкусный, и мы оба его ели!

-Это правда, - подтвердил наш вампир, - я ем чеснок, и всегда ел, даже тогда, когда еще не пил вампиролечин. Насчет вампиров, боящихся чеснока, это предрассудки. Но на самом деле, если от кого-то будет сильно пахнуть чесноком, то это никому не понравится, в том числе и вампиру. И если от Энки будет идти такой запах, то Джеймс, скорее всего, не будет скрывать, что ему это неприятно!

-Вот только как заставить Энку есть чеснок? – спросил я.

-Элементарно, Аолен, ну ты же будущий врач! – всплеснул руками Хельги, - неужели не можешь сообразить?

-Вирус гриппа! – воскликнул я, - конечно же, вирус гриппа! Сейчас осень, дождливая, слякотная погода, вирусы размножаются как кролики! В целях профилактики всем надо есть чеснок!

В этот момент мне показалось, что где-то внизу раздался крик «а-а-а!», но крики в нашей общаге были делом привычным, посему никто особого внимания на это не обратил.

-Только если ты об этом скажешь Энке, она принципиально не станет есть чеснок, - продолжил нашу дискуссию Рафаэль, - надо, чтобы сказал, например, комендант, утром, перед завтраком, и тогда все его съедят, и Энка тоже!

-С комендантом поговорю я, - взял на себя инициативу Хельги, - скажу, что нам об этом объявили на факультете. Ведь мы биологи, и нам вполне могли об этом сказать! А ты, Аолен, как будущий врач, подтвердишь!

Я только хотел сказать, что я подтвержу все, что угодно, лишь бы это помогло, как на чердак ворвалась возмущенная Меридит. Я впервые видел ее в таком состоянии, обычно наша длинноногая красавица всегда спокойна и доброжелательна. Но видимо, случилось что-то из ряда вон выходящее, что заставило ее выйти из состояния душевного равновесия.

-Вы тут в ванне плещетесь, - закричала она, – а там Гаэтано уже пол-общаги перекусал!

-А Энка? – возопил я.

-Она еще не вышла, сидит у себя в комнате, красится. А он, пока ее ожидает, времени не теряет!

Мы быстро помчались вниз, по пути облачаясь в наши одежды. Навстречу неслась испуганная и зареванная Нани Кривуля, студентка третьего курса, изучающая актерское мастерство. Обычно яркая и румяная Нани была белее мела, а глаза отливали заметной краснотой. Мы с Полом переглянулись.

-Бегите вниз! – крикнул я друзьям, - я должен помочь Нани!

Девушка металась по второму этажу, не зная, что ей делать. Я догнал ее и схватил за руку. Нани закричала, и я увидел клыки у нее во рту. Рядом внезапно раздался хлопок, обычно сопровождающий трансмутацию: ну конечно, это был Палпатин.

-Надо срочно гадалке звонить! – взволнованно проговорил он, - у нее можно купить лекарство…

-Только не гадалке, - я пытался успокоить Нани, поглаживая ей плечи, - ведем ее ко мне, я утром закупил вампиролечин.

Нани увидела Пола и снова заорала:

-А-а! Вампир! Вампир!

-Нани, не бойся, это же я, Пол! Я не кусаюсь, ты же знаешь! Успокойся, мы с Аоленом хотим тебе помочь! У Аолена есть лекарство, ты сейчас его выпьешь, и все пройдет!

Общими усилиями мы затащили Нани в мою комнату, - сделать это было непросто, так как девушка находилась в абсолютно невменяемом состоянии, - это была сильнейшая истерика. Палпатину удалось каким-то образом усадить ее на мою кровать, и я без труда нашел нужный пузырек. Нани не понимала, что нужно делать, и я с трудом впрыснул ей в рот содержимое флакона. Через несколько секунд рыдания девушки стихли, и она пришла в себя.

-Что это было? – спросила она, озираясь по сторонам и мало что понимая, - и что я делаю в комнате Аолена?

Граф Палпатин присел рядом с ней на мою кровать и, глядя ей в глаза, тихо и внятно заговорил:

-Ничего страшного, Нани. Тебе просто стало плохо, потому что сейчас… ходит вирус гриппа, а Аолен, как будущий врач, оказал тебе помощь. Он дал тебе лекарство от гриппа. Сейчас я сосчитаю до десяти. На счет десять ты уснешь и будешь спать до утра, а утром проснешься, и все пройдет. Раз, два, три…

Нани постепенно засыпала. На счет «семь» она повалилась на мою кровать, на счет «десять» сладко засопела. Я вопросительно посмотрел на Пола.

-Гипноз? Это еще зачем? И где теперь буду спать я?

-Извини, - развел руками наш парапсихолог, - для ее психики это было слишком сильным потрясением. Видимо, она больше всего на свете боялась, что ее укусит вампир. Если бы она сейчас узнала правду, вряд ли мы обошлись бы парапсихологом, пришлось бы вызывать психиатра. Знаешь, если бы меня укусил вервольф, со мной бы случилось то же самое, а может, и что-то похуже. Я решил, что так будет лучше для нее. А спать… Ну, я могу не спать всю ночь, а ты переночуешь в моей комнате.

Но мне уже пришла в голову хорошая мысль.

-Нет, это прекрасно, что она спит у меня! – воскликнул я, - а завтра было бы неплохо, если бы Энка увидела, как Нани выходит утром из моей комнаты!

-Нам пора вниз, - напомнил Пол, - возможно, там есть еще жертвы! Бери с собой вампиролечин!

Я так и сделал, и мы побежали на первый этаж. Но внизу нашим глазам предстала вполне мирная картина: наша компания, сидела на стульях, креслах и даже на полу вокруг дивана, на котором водрузился Джеймс Гаэтано, уплетающий свиные отбивные. Энка сидела рядом с ним и обнимала его за шею, и он периодически отправлял ей в рот самые вкусные кусочки. За это Энка целовала его в щеку. Выглядел Джеймс, конечно, шикарно: на вид он казался ненамного старше нас, волосы черные, как смоль, едва не касаются плеч, одет с иголочки, и одежда его стоила, наверное, не меньше миллиона, на шее – тяжелая золотая цепь с медалью, - очевидно, знак «ночного мэра», туфли на ногах… Ой, мама дорогая, какие у него туфли! Наверное, денег на такую обувь честному врачу-эльфу не накопить за всю свою бессмертную жизнь! В общем, красавчик, каких поискать! Но при этом его морда была наглой и зажравшейся, а глазки хитрыми и пошлыми, и я еле сдерживал себя, чтобы не стукнуть его прямо сейчас.

-И вообще, - вещал Джеймс Гаэтано, - давайте будем на «ты»! Вы, как я понимаю, друзья Энки, а значит, мы тут все скоро с вами подружимся…

-…И я вас всех перекусаю…- вставил я.

-Ну, перекусаю, и что тут такого? – удивился Джеймс, - кому не нравится, пусть пьет вампиролечин, как этот отщепенец! – Джеймс указал вилкой на графа Палпатина.

-Я не отщепенец! – возмутился тот, - я просто люблю солнце и свет! Каждый имеет право на свой выбор, и я его сделал. А вот кусать кого-то насильно – это просто непорядочно и преступно, и я не понимаю, почему я должен говорить об этом вам, «ночному мэру». Вы нарушаете наш кодекс! Из-за таких как вы все боятся вампиров и бегут от нас, как от зачумленных!

-Кстати, - вставил Рафаэль, - если вы мэр, почему это вы не на работе? Сейчас близится ночь, вы как ночной мэр, должны быть в ночной мэрии, работать в поте лица, решать проблемы ночного города, а вы тут прохлаждаетесь, так сказать!

-А я в отпуске! – нагло заявил Гаэтано, - пусть вместо меня вице-мэр жужжит! А то все рвется в мое кресло, но сам ни хрена не делает. Пускай немного поработает, а я буду отдыхать!

-А цепь чего нацепил, если не при исполнении? – не унимался Рафаэль.

-А она мне нравится! – парировал Гаэтано.

-Если вы в отпуске, - включилась в разговор Сандра, - то могли бы поехать куда-нибудь отдохнуть, в горы, например, или на море! А вы сидите в холодном осеннем Новосельске…

-Где по улицам гуляет страшный вирус гриппа, - добавил Хельги.

-Ну как я могу поехать в отпуск, - развел руками Гаэтано, – если моя девушка сейчас ходит на занятия, готовится к экзаменам? Вот сдаст Энка сессию, и мы поедем вместе с ней!

-Да! – гордо подтвердила Энка.

-Ну вы и нахал! – возмутился я.

-Да, я нахал! – улыбнулся Джеймс, - как ты обо мне говорил? Глумливый гедонист, так, Энка? – та кивнула, - Да, я глумливый гедонист! Но я же просил, называйте меня на «ты», чего вы тут выкаете?

-Вы же старенький, - съехидничал я, - вам ведь три тысячи лет, кажется, какое уж тут панибратство?!

-И вовсе я не старенький, - обиженно надул губы глумливый гедонист, - мне всего триста лет, для меня это не возраст! Я, конечно, не такой сопляк, как ваш Палпатин, я гораздо лучше во всех отношениях!

-Да, Джеймсюля, ты у нас самый лучший, - обняв этого урода за плечи, промурлыкала Энка, - особенно когда ты меня целуешь!

Тут Джеймсюля исполнил то, что, по словам Энки, у него получается лучше всех. Я чуть не взорвался от ревности. Но Хельги вовремя наступил мне на ногу.

-Держись, друг, - прошептал он мне на ухо, - сейчас мы ничего не сможем сделать. Энку он, похоже, загипнотизировал. Ничего, завтра мы отыграемся!

В это время Джеймс Гаэтано достал откуда-то бутылку, смутно мне знакомую. Я пригляделся: да это же был коньяк Цезаря, которым тот отпаивал меня совсем недавно! Цезарь очень дорожил этим не самым качественным напитком и едва бы просто вот так взял и отдал его совершенно незнакомому типу. Вероятно, Гаэтано залез в комнату Цезаря и просто спер коньяк!

-А это у тебя откуда? – все же спросил я, и тут же в общагу вошел Цезарь: как и все старшекурсники, он учился во вторую смену. Настроение у него, как видно, было не ахти, но оно испортилось еще больше, когда он увидел, что какой-то незнакомый наглец бесцеремонно пьет его коньяк прямо из горлышка. Так что в своем стремлении разоблачить мерзавца я оказался не одинок.

-А ты еще кто такой? – возмутился старшекурсник, - и кто тебе дал мой коньяк?

-Никто, - нагло ответил «ночной мэр», - я сам его взял. Хи-хи, зашел на запах, смотрю, коньяк бесхозный стоит, я позаимствовал!

-А тебе в детстве мама с папой не объясняли, что воровать нехорошо? – рявкнул Цезарь и полез на Гаэтано с кулаками, - да я тебе сейчас всю морду расквашу!

-А я тебя не боюсь, - Джеймс Гаэтано скрестил на груди руки в белых перчатках из какой-то безумно дорогой кожи, - я вообще никого не боюсь! Никого и ничего!

-Неправда! – вставил я, - он боится стать вервольфом!

На несколько секунд красивое лицо Джеймса перекосила гримаса страха, и похоже, это все заметили. Но он тут же взял себя в руки.

-Ну да тут вервольфов нет, - ухмыльнулся Джеймс и с этими словами встал с дивана и направился к Цезарю. Тот, казалось, был только рад этому. Он размахнулся и попытался замесить кулаком прямо Гаэтано в глаз.

-О, нет, только не это! – испугался граф Палпатин и попытался схватить Гаэтано за руку, чтобы удержать его. Хельги, Рафаэль и я тут же последовали его примеру, а Сандра и Меридит ухватили разбушевавшегося «ночного мэра» за фалды фрака. Но тут Гаэтано просто развел руки в сторону, и мы посыпались с него как хлебные крошки со стола. Сделав кошачий прыжок, мерзкий Джеймсюля впился зубами в горло Цезаря и начал пить его кровь. Впрочем, пил он ее недолго, но этого было достаточно, чтобы Цезарь стал вампиром! Однако реакция Цезаря была совсем иной, чем у Нани. В истерику он не впал, а ощерил вновь обретенные клыки и попытался тяпнуть Джеймса за палец. Джеймс подставил ему подножку, и новоиспеченный вампир потерял равновесие и шлепнулся бы на пол, возможно, расквасив нос, если бы его не подхватил Хельги. Энка смотрела на все это, и в ее глазах смешивались страх и восхищение. Похоже, впервые в ее душе возникли какие-то сомнения относительно личностных качеств своего ухажера. Однако желание насолить мне, видимо, пересилило, и она сказала:

-Ну, Джеймсюля, мы, кажется, тут уже засиделись! Поехали куда-нибудь развеемся! На твоем лимузине покатаемся, а потом можем поехать туда, куда ты захочешь!

-Да, поедем! – радостно замахал руками этот мерзавец, - мы еще не занимались с тобой сексом в машине! Это так захватывающе, дорогая! Тебе это понравится!

-Да, - мурлыкнула Энка, - если это еще круче, чем секс в примерочной, то конечно!

Я чуть было не разделил судьбу Цезаря, потому что хотел броситься на Джеймса и сделать из него отбивную, но мои друзья удержали меня. Все же я успел сунуть в карман Энкиной куртки вампиролечин, благо он у меня был с собой. Побледневший клыкастый Цезарь ругался нецензурными словами и грозился добраться до своего обидчика любыми способами завтра же.

-Дай ему вампиролечин, - попросил меня Палпатин, - у тебя ведь есть еще пузырек?

У меня была еще целая масса пузырьков, и я, естественно, вылечил Цезаря.

-Спасибо, друг, - проникновенно сказал тот и пожал мне руку, - услуга за услугу, да?

-Это мой врачебный долг, – вздохнул я, - завтра мы попробуем его отсюда отвадить, но я, честно говоря, не уверен…

Сандра взяла графа Палпатина за руку.

-Пол, нам надо поехать в магазин и купить одеколоны для нашей завтрашней операции. Пожалуйста, мне очень нужна твоя помощь!

Пол был очень расстроен произошедшим, но Сандре отказать не смел. Облачаясь в теплую курточку, Сандра попыталась улыбнуться мне.

-У меня есть план, как реализовать нашу идею насчет конского пота! Не горюй, Аолен! Уже завтра Гаэтано и Энка расстанутся навсегда!

-А сегодня они будут заниматься сексом в его машине! - чуть не плакал я.

-Но ты же простишь ее потом за это? – серьезно спросил Хельги.

-Я…Я ей, наверное, все прощу. Но только я не понимаю, почему… Почему она предпочла мне этого мерзавца?

-Девушки любят мерзавцев! – выразительно глянув в сторону накидывающего плащ графа Палпатина, пробормотал Рафаэль.

-Рафаэль, это не твой случай, - заметила Меридит.

Граф Палпатин сделал вид, что ничего не слышал. Сандра взяла его под руку, и они ушли. Окончательно пришедший в себя Цезарь поднял с пола бутылку из-под коньяка: она была пуста.

-Аолен, пошли ко мне, поговорим за жизнь, - попросил меня он. Я не стал отказывать больному, которого только что вылечил. Едва мы оказались в комнате Цезаря, как тот извлек из-под кровати еще одну бутылку, на сей раз это был портвейн.

-Выпьем? – спросил он меня.

-Ты сейчас вырубишься, - я забрал у него бутылку, - вампиролечин вкупе с алкоголем – это снотворное!

-Да мне оно как раз и пригодится, - хмыкнул Цезарь, - после такого я точно не усну! Слушай, ты что-то говорил, что этот урод боится стать вервольфом?

-Да его аж передернуло от одного упоминания! – припомнил я, - только что нам от этого?

-Пока не знаю, - почесал в затылке Цезарь, - ладно, не разрешаешь пить, тогда вали отсюда! Да, портвейн забери, это тебе гонорар за лечение!

-Спасибо, - вяло поблагодарил его я и поплелся в свою комнату. На моей кровати, живописно раскинувшись, спала Нани Кривуля. Портвейн я пить не стал, - он оказался еще хуже давешнего коньяка. Я уселся в кресло и долго сидел, обхватив руками колени. Мысль о том, что они там сейчас развлекаются в машине, убивала меня, но еще хуже было то, что я не мог ничего изменить. Они это делают по обоюдному согласию, никто никого не принуждает. А если он ее укусит, у нее есть вампиролечин. Мне казалось, что я навсегда теряю свою любимую девушку, что все это так нелепо, так неправильно и так непоправимо. Не знаю, сколько прошло времени, сколько минут или часов сидел я, погрузившись в свою тоску. Внизу хлопнула дверь, я вскочил и побежал посмотреть, не Энка ли вернулась. Нет, это пришли Сандра и граф Палпатин. Какое-то время они целовались внизу, на том самом диванчике, где недавно восседал мерзавец Джеймс. Я, было, решил заночевать на этом диване, когда они все-таки пойдут спать, чтобы услышать, когда вернется Энка. Но потом, снова бросив взгляд на Нани, я передумал. Очень хотелось бы, чтобы утром все видели, что она выходит из моей комнаты, где мы якобы спали вместе. Незаметно я так и уснул, сидя в своем кресле.

Проснулся я от того, что меня кто-то заботливо укрывал одеялом. Я проморгался, - надо мной стояла Нани Кривуля, ее лицо выражало заботу и нежность.

-Спасибо тебе, Аолен, что ты вылечил меня от гриппа! – Нани действительно уверовала в это, вот чудо! – Бедненький! Тебе пришлось ночевать в кресле! Чем я могу тебя отблагодарить?

-Моя просьба покажется тебе странной, - вздохнул я, - так что… не знаю, как тебя просить об этом!

-Да проси о чем хочешь! – Нани очень хотелось сделать мне что-то приятное, и, похоже, она была готова на все, - Я девушка свободная. Моральными принципами особо не отягощена…

-Нани, - я взял ее за руки, - пожалуйста, если увидишь Энку, дай ей как-то понять, что мы… провели эту ночь вместе. Чтобы она поверила!

-И только то? – разочарованно вздохнула наша будущая актриса, - а на самом деле мы ночь вместе проводить не будем?

-Извини, Нани, я не смогу, - вынужден был огорчить ее я, - я Энку люблю. А она нашла себе мерзавца. Хочу, чтобы она думала, что я не скучаю без нее!

-Не волнуйся, Аоленчик! Сыграть эту роль будет проще простого! Вот только дождусь, когда Энка появится в холле, и сразу исполню! В лучшем виде, - я же будущая актриса!

Я вздохнул и направился в душ. Там уже мылся Хельги, и настроение у него было боевое.

-Ну что, Аолен, собирайся. Пойдем к коменданту! Попробуем убедить его, что нас надо заставить есть чеснок!

Мы оделись и пошли в соседний коттедж, где жил комендант. Как ни странно, но Хельги убедил его практически сразу, мне даже особенно поддакивать не пришлось.

-Все понял! – со всей серьезностью отнесся к делу комендант, у него даже усы затопорщились, - идите завтракать! Сейчас я дам команду выдать каждому по головке чеснока, вот и точите его целый день!

Мы направились в столовую, где уже собрались практически все. На завтрак давали омлет и восхитительный черный хлеб с тмином. Энка тоже была тут как тут, и уже уплетала омлет за обе щеки. Укушенной она не казалась, недовольной, увы, тоже.

Между тем за столом начало разворачиваться некое действо, очевидно, срежессированное Сандрой. Она внезапно встала из-за стола, подошла к Палпатину и, обняв его за плечи, произнесла такую речь:

-Дорогой Пол! Спасибо тебе за чудесное свидание, оно было просто незабываемым! Спасибо тебе за красивый кулончик с изумрудом и прекрасные розы! Я тоже хочу сделать тебе подарок! Вот, я купила тебе этот одеколон! Я думаю, он обязательно должен тебе понравиться!

С этими словами Сандра извлекла из кармана красивую чсрную с серебром коробочку и вручила ее графу Палпатину. Тот поцеловал Сандре руку и так галантно поблагодарил ее за подарок, как умел, наверное, только он.

-Ты можешь воспользоваться им прямо сейчас! – кокетливо сказала Сандра.

Пол тут же раскрыл коробочку, достал одеколон и без лишних возражений нажал пульверизатор.

Энка принюхалась: запах, похоже, ей очень понравился.

-А как называется этот одеколон? – заинтересованно спросила она у Сандры.

-Зайди ко мне после занятий, я тебе потом все расскажу. А сейчас мне надо бежать, я опаздываю на лекцию, - внезапно спохватилась Сандра, и побежала к выходу из столовой. Но в дверях ее поймал комендант.

-Куда? – браво рявкнул он, - эй, студентка Тим, а кто будет есть чеснок?

-Какой еще чеснок? – возмутилась Энка, - от него же воняет!

-Обыкновенный чеснок! – разворачивая Сандру и направляя ее к столу, продолжил свою речь комендант, - по Новосельску ходит вирус гриппа! В общежитии он распространяется с утроенной скоростью, и поэтому каждый из вас получит по головке чеснока. Первый зубок вы съедите прямо сейчас, второй – за обедом, третий – за ужином. И так в течение недели. Студентка Тим! Ешь чеснок и отправляйся учиться!

С этими словами он вручил чеснок Сандре, та с сосредоточенным видом отделила зубок и стала его жевать.

-Все, я съела, можно идти?

- Иди, иди, - пробормотал комендант, раздавая нам чесночины, - так, сейчас каждый из вас съест по зубочку, и чтобы я видел! Точно так же за обедом!

Мы все начали жевать чеснок. Энка кривилась. И тут…

И тут в столовую ввалилась томная Нани Кривуля, завернутая в одну простыню. На ее лице было написано неописуемое блаженство, губы горели, хотя на них не было и следа помады. Она подошла ко мне, обвила рукой за шею и упала мне на колени.

-О, Аоленчик! – томно пропела она, – спасибо за чудесную ночь! Ты так здорово лечил меня от гриппа, - тут она многозначительно обвела глазами всех присутствующих, - что я теперь готова болеть им каждый вечер! - и впилась в мои губы хищным поцелуем. Я ей на это ответил. А комендант побагровел:

-Ну вы, хватит тут развратничать! Любовь любовью, а чеснок ты все равно съесть должна! – и всунул чесночину в руки Нани, - и вообще, немедленно оденься! Ишь, превратили мое общежитие в бордель! Чтоб я такое в последний раз видел и слышал!

Нани взяла чеснок и торжествующе прошествовала в свою комнату. Я краем глаза наблюдал за Энкой. Ага, она побелела от негодования. Как только Нани ушла, она вскочила из-за стола и надавала мне кучу звонких пощечин, - я не ожидал этого. Поэтому увернуться успел только от второй очереди оплеух.

-Ты чего, обалдела? – возмутился я, - мы же с тобой больше не встречаемся! Ты развлекаешься в машине с Гаэтано, я лечу от гриппа Нани Кривулю! Все честно, все нормально, мы расстались, никто никому ничего не должен!

-Тьфу! – плюнул комендант, - бесстыжие! Ну-ка быстро за это съели по второму зубку чеснока!

…Когда мы пришли в универ, от нас воняло так, что преподаватели заподозрили нас в желании сорвать занятия. Но, когда мы стали объяснять им, что это для профилактики гриппа, они нам поверили. Только просили не дышать в их сторону. С занятий всех нас отпустили раньше, - видимо, преподы все же не смогли вынести стойкого чесночного запаха, которым пропитались аудитории. Я ликовал в душе: Гаэтано такой вони точно не переживет!

После занятий мы с Хельги подождали Сандру в университетском дворе. Хельги каким-то образом умудрился упросить лаборантов кафедры биологии выдать ему пробирку с конским потом, - якобы для опытов. Впрочем, я не слишком удивился тому, что Хельги это удалось: он производит впечатление очень положительного и серьезного студента, каковым на самом деле и является, так что лаборанты, наверное, даже представить себе не могли, что Хельги может употребить это на что-либо иное, кроме научных экспериментов!

Наконец подошла Сандра, и Хельги передал ей запечатанную пробирку. Сандра тут же извлекла из своей сумочки еще одну коробочку с одеколоном, - один к одному тот, что она сегодня утром подарила Палпатину, - но бутылочка оказалась пустой. Сандра пояснила:

-Мы с Полом вчера вечером ездили в гипермаркет, и я действительно решила сделать ему подарок. Только я попросила, чтобы он сам выбрал одеколон, который ему нравится, ну, как вампиру. И я купила два таких одеколона, - один Полу, а другой для нашего Джеймса! – тут она засмеялась, - только вот то, что было внутри, я уже перелила в другой флакончик, так что бедняге Джеймсу придется довольствоваться конским потом!

С этими словами Сандра откупорила пробирку и стала переливать ее содержимое во флакончик, где некогда находился приятный для вампиров одеколон. Я стоял чуть поодаль, на шухере, и должен был смотреть, чтобы это ненароком не увидела Энка, но и до меня донеслась омерзительная вонь. Сандра скорее закрыла крышку, чтобы запах не распространялся вокруг: в закрытом виде флакончик зловония не источал. Когда дело было сделано, мы отправились в общагу. Энка уже вернулась с занятий и играла на гитаре в холле нечто жизнеутверждающее. Мы с Хельги проследовали в столовую и навострили уши.

-Энка, мы с тобой хотели поговорить про одеколон, - напомнила хитрая Сандра, - так вот, он называется «Крылья ночи», и этот одеколон должен особенно нравиться вампирам. Я купила один флакончик для Пола. Но в магазине сказали, что сейчас проводится рекламная акция: покупаешь один флакончик «Крыльев ночи», а второй дарят тебе бесплатно! Представляешь! У меня есть второй флакончик, но дарить Полу сразу два, согласись, было бы как-то неудобно… Хочешь, я отдам его тебе? Джеймсу он тоже понравится, ведь он же вампир!

Мы с Хельги высунулись из-за дверей столовой.

-И еще какой вампир! Ого-го! - Энка обрадовалась и цапнула коробочку, - «Крылья ночи», ух ты! Запах действительно классный, мне утром понравился! Жаль, что чеснок все перебивает! Ну, ничего, я тут по ходу жвачек ментоловых накупила! Сейчас пообедаем, съедим по чесночине, зажуем жвачкой – и полный порядок!

-Ты что? – вмешался Хельги, видя, что наш план начинает давать трещину, - жвачку после чеснока нельзя! Эффекта не будет!

-Ну и пусть не будет! – фыркнула Энка, - еще не хватало, чтобы после этой дурацкой профилактики от меня воняло как от чесночной плантации! У меня тогда свидание сорвется!

-Остается только надеяться, что жвачка все же не сможет перебить запах чеснока окончательно, - шепнул мне Хельги, - ну и на конский пот, конечно, вся надежда!

После обеда мы все разошлись по комнатам, якобы готовиться к завтрашним занятиям. На самом же деле мы все ждали вечера, когда для Джеймса Гаэтано должен был наступить момент истины. Время, как назло, тянулось медленно. Я попробовал читать учебник анатомии, но мало что понял: мысли путались и скакали в голове как те кони, от которых должно вонять потом. Но, наконец, наступил вечер, и мы потихоньку вылезли из своих комнат под предлогом традиционного совместного ужина.

Не успели часы пробить девять, как на пороге нарисовался Джеймс Гаэтано. На сей раз на нем был уже не черный, а белый смокинг, который он сохранял в идеальной чистоте, несмотря на осеннюю слякоть. Ну как же: магия чистоты плюс лимузин длиной в добрую сотню метров, он, наверное, на асфальт всего-то пару раз и ступил… На шее – все та же мэрская цепь, на губах – все та же глумливая улыбочка.

-Пижон! – хмыкнул я. Хельги под столом наступил мне на ногу, и я заткнулся. Гаэтано нагло уселся за стол, взял порцию котлет с картошкой и начал наворачивать за обе щеки, словно был полноправным жильцом нашей общаги. Мы все сгрудились тесной кучкой за отдельным столом и бросали на Гаэтано испепеляющие взгляды. Впрочем, ему все было по фигу.

Наконец из своей комнаты вышла Энка, накрашенная и приодетая. Гаэтано встал из за стола, утер тонкие губы салфеткой и запечатлел на устах Энки страстный поцелуй. Мы все напряглись: почувствует ли он запах чеснока? Оказалось, все наши старания были напрасными. Судя по всему, Энка прожевала килограмм жвачки, и пахло от нее, увы, только ментолом.

-Ничего, - шепнула Сандра, - сейчас будет одеколон!

Действительно, пришла очередь одеколона, благо Энка сжимала в руках заветную коробочку. Мы напряглись вторично в ожидании дальнейшего развития событий, и тут… И тут Пол тихо, но трагически отчетливо прошептал, так, чтобы слышали только мы:

-Это не та коробочка!

Я пригляделся, - так и есть! Хитрая Энка что-то заподозрила и, видимо, купила другой одеколон. «Крылья ночи» были в черно-серебристой коробочке, этот – в красно-черной!

-Джеймсюля, пусик! – засюсюкала Энка, - я дарю тебе твой любимый одеколон «Кровавый закат»! Извини, я сначала хотела подарить тебе «Крылья ночи», но когда ты мне звонил, ты же сказал, что «Крылья» тебе не нравятся, а «Кровавый закат» - в самый раз! Дарю тебе его от всего сердца!

Гаэтано расцвел и снова поцеловал Энку. Сказать, что мы все были в шоке, значит, не сказать ничего. Весь наш план рухнул, как карточный домик! Обмануть сильфиду, видимо, невозможно, - такое уж это хитрое племя! Наверное, в душе Энка сильно потешалась над нами. Нашей компанией в момент овладело тяжелейшее уныние, а сладкая парочка, казалось, торжествовала.

-Ну почему, почему, - шептал я, - почему добро побеждает зло только в сказках?

Меридит наклонилась ко мне и по-сестрински обняла за плечи:

-Не волнуйся, Аолен, мы что-нибудь еще придумаем! Обязательно что-то придумаем!

Но я уже отчаялся. Я решил: видимо, действительно не судьба… Все не складывается, а если и складывается, то не в мою пользу. Может, это и к лучшему, и Энка – действительно не пара мне, вот только сейчас, в этот момент я не готов был с этим смириться, и я чувствовал, что еще несколько секунд, и у меня начнется самая настоящая истерика, и тогда я проиграю окончательно. Но тут произошло нечто такое, что резко изменило ход событий. В общагу вошел Цезарь, и он был не один. Рядом с ним стояло странное и страшное существо, полузверь-полуженщина с жутким волчьим оскалом. Я уже видел это существо: когда-то мы занимались телефонным хулиганством и напустили вервольфа на одну неприятную во всех отношениях особу. Тогда для этой особы все закончилось относительно благополучно, но встретиться с этим существом в темную ночь мне бы совершенно не хотелось…

-Вера Вольф! – прошептал граф Палпатин с ужасом в голосе.

А Джеймсюля застыл с выражением неописуемого ужаса на развратном лице. Его испуганные глаза встретились с глазами Цезаря, и тот криво усмехнулся. Мне вспомнилась пословица: «хорошо смеется тот, кто смеется последним»…

-Вера, фас! – небрежно сказал Цезарь, указывая пальцем на Гаэтано.

Энка завизжала от страха. Тут я совершил гигантский прыжок через столы и сильно толкнул Энку, стоявшую на пути вервольфа. Мы покатились на пол, и я почти не видел, как зверюга прыгнула на плечи Джеймса. Тот тоже дико заорал и попытался стряхнуть с себя Веру, но сделать это оказалось не под силу даже такому опытному вампиру, как Гаэтано. Видимо, его силы были равны силе вервольфа, к тому же, Вера – оборотень напала сзади. Изогнувшись всем телом, Вера со всей силы грызнула Гаэтано за плечо и, довольная, бросилась прочь из общаги, сжимая в зубах клочок смокинга. А в нашей столовой воцарилась звенящая тишина. И в этой тишине раздался горький плач. Я поднялся и увидел Джеймса. Он сидел на полу в какой-то странной позе, смотрел в маленькое зеркальце и рыдал навзрыд, - пожалуй, гораздо сильнее, чем я и Нани Кривуля вместе взятые. И было от чего рыдать: красивое порочное лицо Джеймса обросло курчавой шерстью, причем какими-то клочками, да и сама физиономия обрела вид жуткой волчьей морды, руки превратились в лапы, а из штанов вывалился серый хвост! Я ненавидел Джеймса всеми фибрами души, но увиденное глубоко потрясло меня, и я неожиданно понял, что мне… жалко этого мерзкого бабника! Похоже, подобные чувства испытывали все вокруг.

-Кажется, я перестарался с вервольфом, - удрученно вздохнул Цезарь, – но пусть знает, каково это, когда тебя кусают против твоей воли!

Джеймс тем временем встал, отряхнулся и огляделся по сторонам, глаза его были безумны, а рыдания перешли в истеричный смех. Внезапно он сорвал абажур с торшера, стоявшего в углу, и начал скакать по столовой, стуча себя по голове попавшимися под руку ложками и издавая какие-то утробные звуки. Все мы были в шоке.

-Какой ужас, - и без того бледный граф Палпатин побледнел еще больше, - какой ужас…

Видимо, больше слов у него не находилось. Не нашлось их более ни у кого, кроме Хельги.

-Чего стоите, смотрите? – воскликнул он, - надо скорее звонить гадалке или дрессировщику диких животных! Энка, кажется, у тебя были телефоны? Давай сюда быстро, надо немедленно купить ликантропин! Быстрее! Все надо сделать до утра!

-Так утром он и без того назад обернется, - хмыкнул Цезарь, - ну, в смысле, в самого себя!

-Может, и обернется, - почти кричал Хельги, - но он вампир, солнце его погубит! И вообще, посмотрите на него! У него же сейчас сердце разорвется! Энка, скорее ищи номер телефона!

И тут я вспомнил, что у меня есть ликантропин! Ведь гадалка всучила мне его вместо приворотного зелья!

-Не надо никому звонить! – крикнул я, - у меня есть ликантропин! Я сейчас его вылечу! Если сможете, успокойте его хоть как-нибудь, я сейчас принесу лекарство!

Я пулей дунул к себе в комнату. Я и представить себе не мог, что способен испытывать такую жалость к личному врагу, да еще сопернику в любви! Но теперь о соперничестве речь не шла, - произошедшее с Джеймсом было настолько ужасно, что я больше не видел в нем конкурента, – для меня это был несчастный пациент. Хельги был прав: еще немного, и у него от ужаса остановится сердце, и за ним придет Костлявая, и я очень боялся ее увидеть и оказаться бессильным перед ней. Да где же этот дурацкий ликантропин? Я рылся в своей тумбе, и мне казалось, что секунды превращаются в часы. Ох, ну наконец-то! Я схватил пузырек и бросился обратно, на первый этаж.

Несчастного Джеймса усадили на диван. Он тихо завывал, обхватив руками-лапами свою волчью голову, Меридит и Сандра шептали ему на ухо что-то успокаивающее, Энка пыталась влить в его пасть воду, - видимо, с целью привести в чувства. Граф Палпатин, Хельги и Рафаэль удерживали его за плечи. Цезарь куда-то смылся, да и без него в этой ситуации, наверное, было бы лучше. Я подошел к Гаэтано и постарался заглянуть прямо в его жуткие волчьи глаза:

- Джеймс, это Аолен. Ты меня слышишь? Если понимаешь, что я говорю, кивни! Ну, или ухом поведи хотя бы!

Странно, но укушенный меня понял и начал энергично кивать мордой.

-Джеймс, я принес лекарство! Оно обязательно тебе поможет! Постарайся спокойно выпить его, сразу целый пузырек, залпом.

Джеймс затряс головой снова, я дал ему в лапы пузырек, но с его новой звериной мордой пить он не мог. Я тут же понял, что надо действовать иначе.

- Джеймс, только спокойно! Запрокинь голову и открой рот. Я буду вливать туда лекарство, а ты глотай! Понял?

-У-у-у! – ответил мне укушенный, как я понял, утвердительно. Уже через несколько секунд я начал вливать ликантропин в пасть вервольфа. Лекарство начало действовать незамедлительно: сначала отпал хвост, потом судорога охватила нижние и верхние конечности, которые на глазах из лап превратились в ноги и руки, затем гримаса исказила морду, она растянулась, а потом снова собралась в испуганное Джеймсово лицо, с которого клочьями стала опадать шерсть. Через пять минут трансмутация была закончена.

-Операция прошла успешно! – громко объявила Энка, - пациент скорее жив, чем мертв!

-Молчи уже, роковая женщина! – рявкнул на Энку Рафаэль, - эй, как там тебя, Джеймс! Ты в порядке? Может, поешь чего?

-Девочки, дайте ему кто-нибудь зеркало! – попросил Хельги, - он еще в ступоре. Пусть увидит себя и успокоится.

Меридит уже подбирала с пола зеркало, но оно было раздавлено, видимо, самим Джеймсом во время его безумных прыжков. К счастью, зеркальце нашлось у Сандры. Джеймс долго смотрел на себя в него, прежде чем его дрожащие губы раздвинулись, и он нетвердым голосом прошептал:

-С-с-спасибо!

-Спасибо Аолену! – уточнила Меридит, - это он тебя вылечил!

-Теперь ты понял, что бывает, когда кого-то кусают насильно? – спросила Сандра. – Ты теперь не будешь никого кусать, правда?

-Н-н-не б-б-буду! – все еще мелко дрожа, подтвердил Джеймс, - ч-честное слово, не буду!

-Ты поешь! – Рафаэль сунул под нос Гаэтано тарелку с макаронами, - еда – лучшее успокоительное! Уж я-то знаю!

Действительно, поев, Гаэтано частично пришел в себя, – настолько, что попросил меня поговорить с ним наедине. По правде говоря, мне не слишком хотелось с ним разговаривать, потому что, по большому счету, между нами уже не было ничего, что мне хотелось бы с ним обсуждать. Но я пожал плечами и повел его в свою комнату. Что ж, если пациент хочет поговорить с врачом, тот, наверное, не должен отказывать, хотя приступ сострадания к нему у меня уже благополучно закончился. Мы сели друг напротив друга: я на свою кровать, Гаэтано в кресло. Вид у него был жалкий, - ничего не осталось от того глумливого гедониста, каким «ночной мэр» был еще совсем недавно.

-Аолен, - начал он извиняющимся голосом, - спасибо тебе! Огромное спасибо! Ты не представляешь, я всю жизнь так боялся стать вервольфом, что мне казалось, что я умру, если это случится. И ты спас меня! Я даже не знаю, как тебя благодарить! На самом деле я так виноват перед тобой! Ты думаешь, что я сознательно увел у тебя Энку, - да, это так, но я знаю, что она со мной только развлекалась, и это не будет долго. Но мне это нравилось… Такой уж я мерзавец… Ты прости меня, если можешь! А за лечение… я тебя отблагодарю! Только скажи, как? Деньгами? Хочешь, я тебе дом в Новосельске куплю? Или, может, машину? Хочешь, лимузин, как у меня? Нет, лучше джип! Большой широкий джип! Ты только скажи, я сразу!

Я слушал его молча. Мне ничего не было от него нужно. Хотелось лишь, чтобы он скорее ушел, и я остался один.

-Мне ничего от тебя не надо, - спокойно ответил я, - иди домой, ложись спать и отдыхай до вечера, а еще лучше – спи дня два-три. Ты пережил огромный стресс, и теперь тебе нужно придти в себя. Естественно, мои друзья правы: теперь ты на себе почувствовал, что бывает с теми, кого ты кусаешь, если они этого не хотят. Так что постарайся больше этого не делать, и тогда подобное в твоей жизни больше не повторится.

-Но я так не могу, - просто уйти и не отблагодарить тебя! Может, купить тебе частную клинику? Практику откроешь! Ведь ты великий врач! Аолен, ты целитель!

-Никакой я не великий врач! – рассердился я, - я всего лишь студент-второкурсник, и недавно профессор Левада поставила мне «двойку» по анатомии. Вот завалю у нее экзамен, и меня вообще из универа выпрут к лешему! Слушай, Джеймс, не нуди, а? Иди домой и спи! Или сам не доберешься?

-Боюсь садиться за руль, - признался он, - руки дрожат!

-Мышкой тоже не долетишь? – спросил я, хоть и сам понимал, что не долетит. Джеймс отрицательно махнул головой.

-Сейчас попрошу Рафаэля, он отвезет тебя, - пообещал я. Вот блин, свалился же он на мою грешную голову!

Я схватил Гаэтано под руку и потащил вниз, где наша компания оживленно обсуждала произошедшее. Похоже, в глазах моих друзей я был главным героем этого дня! Рафаэль согласился отвезти Гаэтано домой, и мой некогда ненавистный соперник наконец-то покинул общагу. Я не стал ничего обсуждать со своими друзьями, - мне не хотелось разговоров. Больше всего я мечтал сейчас о том, чтобы немного побыть наедине с собой и разобраться в произошедшем. Но едва я зашел в комнату, как обнаружил, что там кто-то есть. Этим кем-то оказалась Энка. Она сидела у меня на кровати и смотрела на меня такими выразительно-грустными и виноватыми глазами, что я не смог ее выгнать… И она осталась у меня. На всю ночь…

…Прошло две недели. За это время Энка больше ни словом не заикалась о Гаэтано, да и он сам ничем не напоминал о своем существовании. Мы с Энкой договорились, что сделаем вид, будто ничего не произошло, и простим друг другу все, что мы за это время натворили. В конце концов, ошибки делают все… Я действительно очень люблю Энку, и, хоть мне и было нелегко, но я простил ей все ее измены. А мои друзья все в один голос утверждали, что я поступил очень благородно, и что именно в эти дни я родился как врач. Только вот я что-то не чувствовал уверенности в своих врачебных способностях. Особенно я боялся предстоящего экзамена по анатомии, - сессия неотвратимо приближалась, и до экзамена оставалось всего ничего. И вот настал последний семинар, на котором профессор Гюзель Левада должна была объявить, кто получит «автомат» и станет тем счастливчиком, которому удастся поймать за хвост Великий Дух Халяву. Я сидел на задней парте и тихо вздыхал: уж меня в числе этих везунчиков точно не будет.

Профессор Левада перечислила несколько фамилий моих однокурсников и выразительно захлопнула журнал. Все. Остальные приходят на экзамен, тянут билет, и – там уж как повезет! Но внезапно профессорша хитро улыбнулась.

- Казалось бы, больше «автоматы» среди вас ставить некому. Но! В последнее время ко мне стали обращаться граждане нашего города, которые недавно были вылечены одним из наших студентов. Студентка Нани К. утверждает, что этот студент исцелил ее от гриппа, студент Цезарь С. заявляет, что был излечен от вампиризма, а такой уважаемый гражданин нашего города, как «ночной мэр»… Хотя нет, назовем его просто Джеймс Г. Так вот, Джеймс Г. настоятельно просил, чтобы я поставила «автомат» студенту, своим врачебным искусством спасшему его от смерти. Впрочем, два предыдущих пациента подходили ко мне с той же самой просьбой, и я никак не могу им не внять. Аолен Эльф, вы получаете «пятерку». И, кажется, мне стоит взять назад те слова, которые я вам когда-то сказала. Вы сможете стать хорошим врачом. Давайте зачетку!

Я не верил происходящему. Выходит, Джеймс Гаэтано все же нашел способ выразить мне свою благодарность! И, честно говоря, я был благодарен ему за это, равно как и Нани с Цезарем. Одним экзаменом меньше, это же замечательно! Когда после занятий я вышел на улицу и поспешил в общагу, чтобы порадовать друзей, и в первую очередь, Энку своим «автоматом», я вдруг понял, что на улице идет снег…

Чем порадует. 1

Журнал «Всяк» издаётся с 13 мая 2000г.

Выходит в бумажной, Интернет и электронной версиях(на СД-Р)

614101, г.Пермь, а/я 3947,

С 23 августа в сети Интернет:

http://spinne98.narod.ru

e-mail://wsak@narod.ru

ICQ:144270294

При перепечатке ссылка на "Всяк" обязательна!

редактор: Мария Александровна Ярославская

(член Российского Союза Профессиональных Литераторов)

Выходит при поддержке: Людмилы Анатольевны Ярославской