Книжная лавкаВсяк сентябрь 2004

Чем порадует Всяк сентябрь 2004

ÿОт редактора

ÿКнижная лавка

ÿСТИХИ НОН-СТОП

@©БЕСПЕЧНЫЙ АНГЕЛ

@©LETRA

@©МАРИЯ ЯРОСЛАВСКАЯ

@©РУДОЛЬФ ДУБСКИХ (СОЛИКАМСК)

@©СВЕТЛАНА СЕРЕДА

@©ЮЛИЯ СТРЕЛЕЦ

@©ИРИНА БЫСТРОВА

ÿ ИНТЕРВЬЮ с Dark Window. Ом

ÿПрозаические этюды

Dark Window (Пермь) БЛЮЗЫ МЕРТВЫХ ОГНЕЙ

Григорий Первый(Москва)КОСМИЧЕСКИЕ ШАХМАТИСТЫ

 

ÿКУЛЬТПОХОД Прогулки по Соликамску

репортаж Марии Ярославской

 

ОТ РЕДАКТОРА:

Лето…как и положено лету промелькнуло, оставив в памяти ярким всплески встреч, путешествий, общения…

От себя лично могу сказать, что впервые за долгие годы удалось попутешествовать в пермской области, впечатления ни ровные, порою вздорные и всё же прекрасные!!!

Удалось взять интервью у Darka Windowa, прочитать его можно уже в этом номере, у Самого Фигаро, которое было опубликовано в газете «Фигаро» на центральной странице, а так же на сайте «Романтическая коллекция», выйдет в ближайших номерах «Всяк»а, а так же у поэта Соликамска Рудольфа Дубских. Рудольф любезно преподнёс в дар книгу своих стихов «Ветер…» о ней читайте в рубрике «Книжная лавка».

А как вы провели лето? Редакции ждёт ваших впечатлений.

 

КНИЖНАЯ ЛАВКА

¨DARK WINDOW? Лауреат сетевой премии Литер.ру(2001 г.), представляет свою книгу «Кошка с разноцветными глазами» (ФОРМАТ А4, ИЛЛЮСТРИРОВАННАЯ)

ЗАКАЗЫ ПРИНИМАЮТСЯ ПО АДРЕСУ:

614070, г. Пермь, д/в, п/док 653 0000 или  dwindow@yandex.ru

 

¨Рудольф Дубских подарил редакции «Всяк»а книгу «Ветер…»(стихи, с иллюстрациями Н.Лукьяновой) Желающие приобрести книгу могут обратиться по адресу: 618544 Соликамск-4 а/я 306, либо по адресу редакции «Всяк»а или e-mail: dubskyr@permonline.ru

Вот несколько стихотворений из книги:

 

©Рудольф Дубских

(Соликамск)

Ночь.Перевал.

Вспышка зарниц.

Светлячок летал

И скатился вниз.

 

Трава шуршит.

Ночь в облаках.

В ущелье спешит,

По ущелью – река.

 

Стоянка разбита,

Ночь вокруг.

В ущелье сокрый

Полощется испуг.

 

Проснусь очень рано.

От тумана очистится брег.

Наполнит новым обманом

Смущение старых побед.

 

Соль камская

Голубиного росчерка крыла,

С колокольни стая слетела.

Древо жизни, сиянья, добра

Радугой в зимнем небе запело.

 

Колокольня молчит. Не всегда

Сил дремотная смесь опасает.

Это вечная наша беда:

Колокол сбросят, осколки терзают.

 

Долго-долго иолчит уж собор.

Купола,изразцы и побелка.

Из музея выходит во двор-

С чувством времени новая сделка.

Не от мира сего есть простор.

Я в него захожу между делом,

А соль камская потный рассол

Поднимает и льёт без предела.

===

Полнолуние! Очень кстати!

Вся взлохмачена кровать.

Ожидание благодати

Заменяет благодать.

 

Только музыка размером

Меряет  мою строфу.

Я свою любовь, как сердце,

Безнадежно принесу.

 

 

СТИХИ НОН-СТОП

 

@©БЕСПЕЧНЫЙ АНГЕЛ

(Тверь)

Трясёт нас холодом по жилам,

Вагон горит, и всё в крови,

А те, кто жив, бегут к могилам.

Все ранены, но кто они?

Они герои. Падшим небом

Растерзанны, умерщвлены,

Но в дух победы веря слепо,

Идут вперёд, в сердцах огни.

А кто любил их? Ветер знает,

Вот только души не спасти.

Лишь небо снова всё прощает,

Но крест тяжёл, его нести

Нам трудно, только кровью нашей

Позор мы смоем с той войны.

Мы помним родину и плачем,

Ведь ей достойные сыны.

2003

 

@©LETRA

Убей меня одним дыханьем,

Останови мои страданья,

Из мира пошлости и лжи

Меня на крыльях унеси.

 

Нет ни желаний ни мечтаний,

Душа безрадостно пуста,

Познав все беды до конца,

Покоя жаждет лишь она.

 

Глаза не видят темной ночью.

Бесцельных странствий круг порочный,

Мысль моя опять свершает

И вновь тупик она встречает.

 

Мир не верен - звук фальшивый,

В задумке бога все иначе,

А люди думают наивно,

Что этот фарс да что-то значит.

 

Убей меня одним дыханьем

И прекрати мои страданья

Или заставь осколки склеить

Вновь заставь меня поверить

 

@©Мария Ярославская

(Пермь)

Неизвестная беспечность,

Развожу слова губами.

Чья-то вечная небрежность,

Нерешённость между нами.

Разводя руками что-то,

Не ревную жизнь, не плачу.

Не решаю и прощаюсь…

Нерешённая задача.

Июнь 2004

 

@©Рудольф Дубских (Соликамск)

СЕНОКОС, А ПОТОМ  ОХОТА                    

 

Тропинка с горки под откос,

августовский шепчет зной.

Гудящий, жаркий сенокос –

поющий, травяной.

                    На небе сокол в облаках

                    таинственно манит.

                    Черники полные леса,

                    темнеет их магнит.

Собака Ласка чует дичь

и лает, как с цепи

оборвалась, но не достичь

её. Так высоки

                    здесь потолки – резные,

                    хвойные палаты.

                    Чтоб описала их резьбу

                    и тёмные запруд заплаты,

я камеру держу в руке.

Она щелчками,

как одержимая, шуршит,

хватает весь зрачками

                    окоём. Но не охватишь

                    лесную ширь, лесную молвь.

                    хоть плёнку всю затратишь.

 

@©СВЕТЛАНА СЕРЕДА

(Ростов-на-Дону)

Грёза

…В её глазах – остаток белой ночи…-

Отсвет покорный у ворот любви…

А утро златоликое хлопочет,

Срывая тени ломкие с земли…

 

В её ресницах золото мгновений…-

Дрожащего рассвета вечный нерв…

А горизонта одинокий гений

Крушит преграды облачных галер…

 

Она светла в звучании полёта,

Где всякому лучу покорна тьма…

И расцветает в небе позолота

Зари, в которой свет - Она сама…

 

@©ЮЛИЯ СТРЕЛЕЦ

(Видное)

Если б в сердце не было любви,

Мир казался бы безумно мрачен.

Лишь печаль бы слышал визави

В откровениях моих и плаче.

 

Но любовь как солнце, как мечта,

С верою она преодолима.

 

Вера учит чистоте любви,

Вера учит жить не унывая.

Чёрной грустью душу не трави,

Самый лучший путь на свете знаю.

6 июля 2003

 

@©ИРИНА БЫСТРОВА

(Санкт-Петербург)

Опять идёт дождь

И на душе непогода

Льются крупные

Слёзы с небосвода

Заплакало небо

От нашей любви

Я тороплюсь к тебе

Только ты меня жди

Я бегу к тебе по узким тропинкам

По дороге любви,

По нашим слезинкам

Я всегда была с тобой,

Я надеялась и верила

Что мы будем вместе

Но ты молчишь

Или боишься любви моей?

Ты только в меня поверь.

Мы будем счастливы теперь.

 

ИНТЕРВЬЮ

 

PВсяк: Как лучше представить читателям?

Dark Window: под псевдонимом Dark Window, что в переводе с английского на понятный, означает «тёмное окно».

 

PВсяк: Как появился псевдоним?

Dark Window: В 94 году в газете "Фигаро" (Пермь) я прочитал про тёплую компанию, обменивающуюся тёплыми посланиями. Я подумал: «Вот ведь встречаются ещё люди, которым интересно живётся, хотелось к ним». У каждого из них было непохожее ни на чьё имя, некоторые брали его из книг, мультфильмов, некоторые, наиболее яркие звёзды, придумывали его сами. Я решил тоже придумать своё, взял английский словарь и начал выискивать слова, наиболее подходящее к моему состоянию. Вот эти два наиболее органично соединились и не были на тот момент никем использованы. Даже сейчас, разыскивая в инете ник в личностях, натыкаюсь только на себя.

 

PВсяк: С чего начался ваш творческий путь, когда начали писать, сочинять, записывать, только ли прозой вы занимались всегда?

Dark Window: Окунёмся в очень давние времена. Мне снятся цветные сны, с удивлением узнал, что многим людям снятся чёрно-белые. Это для меня до сих пор не укладывается в голове. Сны были яркие. Приключенческие. Мне было 3 года, складывал слова с ошибками, писать был труд, который я не мог взвалить на свои детские плечи и начал зарисовывать просто и быстро, человечек состоит - туловище, если мальчик- штанишки, девочка - платице, получалось что-то вроде примитивных комиксов, сны обрываются на самом интересном месте, этого я допустить не мог, поэтому придумывал финал, который бы мне хотелось, так у меня появлялись альбом за альбомом, тетрадки, родители этого не понимали, я всё объяснял. 3х летний мальчик громким, хорошо поставленным голосом, в автобусе начинал рассказывать свои сны, невзирая на то, как реагируют окружающие, но творчество рвалось наружу.

 

PВсяк: Я знаю, что вы очень известный Интернет автор. Как произошло ваше внедрение в Интернет?

Dark Window: Насчёт "очень известный", я бы сказал поскромнее. Потому что, если в Яндексе набрать моё псевдо, выйдет не больше 100 ссылок, причём, большинство из них будут относиться к окнам автомобиля «Мицубиси», их название совпадает с моим ником.

Я пришёл на новую работу, и мне предоставили Интернет адрес…потом я в 96  поучаствовал в формировании рунета.

Лукьяненко пришёл раньше, его выцепил в Интернете Бережной, идеи понравились Бережнову, вот вам писатель фантаст. Я пришёл позже.

Мне понравился сайт «Раскрытая книга»-тёплое отношение. Сайт-это та же квартира, куда не всех пускаешь.

Благодарен случаю, что из библиотеки "Раскрытая книга" были выдраны произведения и опубликованы в легендарной сборнике "Библиотека в кармане"(2 сд), среди 17 000 книг - 7 из них -мои.

Я активно рассылал свои произведения. Кому-то нравилось, кто-то говорил:«Не в тему»- я не обижался, кто-то говорил: «Подумаю»- я отказывался, считаю, каждый автор сайта в праве сам решать, кого публиковать, а кого – нет, здесь не на что обижаться.

 

PВсяк: Как оцениваете своё владение пк?

Dark Window: По образованию - инженер-программист. Оцениваю владение на профессиональном уровне.

 

 

PВсяк: Мы немного задевали тему Интернета, назовите любимые места.

Dark Window: Доступ не очень большой, в библиотеке Мошкова . В журнале «Раскрытая книга», в чатах не бываю почти, хожу в закрытые чаты, где люди хорошо знают друг друга и раскрываются, они не боятся, что придёт кто-то со стороны и опошлит всё одним словом.

 

PВсяк: Сколько нужно лет для раскрутки, важна ли только самореализация или же популярность?

Dark Window: От недели до всей жизни. Сейчас всё поставлено по плану, если ты попал в план издательства, тебя раскручивают. Пишут рецензии, публикуют. Если нет- надежда на свои силы, шанс один из тысячи, но он всегда есть. Вариться в собственном соку, это как короткое замыкание, ярко - но пользы от этого никакой. Если узнают о хорошем как можно больше людей, мир изменится к лучшему, если о плохом - мир тоже изменится, но иначе, уже будут думать нужно это или нет. Я не знаю что несу, но по крайней мере, пытаюсь нести позитив, задаваться волнующими вопросами и получать ответы, хотя бы в тех же рецензиях.

 

 

PВсяк: Ваша первая публикация?

Dark Window: "Фигаро", конкурс рассказов. Решил попробовать написать рассказик ,который было не жаль потерять, послал в 95. В феврале 96 опубликовали. Хорошо помню, потому что в апреле подвели итоги, и неожиданно занял первое место. «Уральский следопыт» 2002 номер 8, опубликовали мою "Кошку с разноцветными глазами" не под псевдонимом, а под реальным именем, как они его вычислили, я до сих пор не в курсе.

 

PВсяк: Отношение к самиздату? Что именно из сам.изадата читали?

Dark Window: К самиздату - сложное, сложно найти что-нибудь стоящее. Читал «Тёмная лошадка», «Сорока». Не запомнились. Может быть, они не для меня писали. Разве что интересен проект одной из пермских школ "Проспект», лаконично.

 

PВсяк:

Знаю, что уже существует книга "Кошка с разноцветными глазами", в недавней статье во "Всяк"е упоминалось, что вы её любезно подарили нашей редакции. Чувства, которые вы испытывали, издав её, это первая книга или были ещё?

 

Dark Window: Это моя первая книга. Создавалась с моим непосредственным участием. Из Питера девушка вышла на меня, книга понравилась, я провёл конкурс среди художников, Евгения Дёмина создала иллюстрации, собственно из-за них  и должна была выйти книга, но у девушки из Питера появились проблемы, но отступать уже было поздно, поэтому книгу издал самостоятельно, я не жалею об этом. Появился прекрасный подарочный вариант формата   А4 на глянцевой бумаге. Многие авторы не доживают до этого, прибывают в угрюмом состоянии, просвета нет в конце тоннеля, я этот просвет обнаружил. Это незабываемое ощущение, когда отгружают тираж, садят меня в эту машину, как будто ты едешь в свадебной машине в  роли жениха. Переход на другой более качественный уровень.

Книгу можно приобрести у меня, подробности по адресу:

614070, Пермь, Д/В 653 0000 или  dwindow@yandex.ru

Рассказ "Девушка ветра" публиковался в сборнике "Серебряные крылья" 2002 год и

в бумажной версии библиотеки Мошкова "Вся неправда Вселенной"(где публиковались лучшие фантастические авторы). Твёрдый переплёт, + предисловие ведущего фантаста России - Сергея Лукьяненко, где, я могу гордиться, был отмечен мой рассказ.

 

PВсяк: А стихи пробовали писать?

Dark Window:Стихи я обычно пишу к праздникам, сразу это дарится

И забывается. Я изначально был настроен на прозу. Жуковский "Ундина", Гёте "Фауст"-где я могу перечитывать неоднократно и восхищаться картинами вселенной, которые создал Гёте (о второй части «Фауста»).

 

PВсяк: Что повлияло на Ваше творчество из прозы?

Dark Window: Маленькая повесть Пол Гэллико, про мальчика, превратившегося в котёнка, про его приключения  сырой осенью, в туманном Лондоне. Знал его наизусть, а когда сдали в макулатуру журнал, где она публиковалась, 10 лет искал - нашёл.

На втором месте - произведение  Евгения Гуляковского, опубликованное в «Уральском следопыте " ,«Сезон туманов", меня захватило, мог цитировать, знать наизусть.

А также читал Стругацких ""Град обречённый"

Ещё один автор, правда, не такой известный, Андрей Столяров пишет много про Питер (поэтому называю питерским автором) мрачная, но интересная проза.

 

PВсяк: Отношение к живописи, графике? Что ближе?

Dark Window: Сложное. Посещаю ежегодно «Арт – Урал». Обилие живописи не даёт воспринимать,  потому, что, когда видишь 500 церквей и тысячу пейзажей, перестаёшь воспринимать и различать художников, можешь воспринимать только то, что выпадает из общей массы: круглые рыбы с выпученными глазами, фигурки фей, непонятный дворец, который ни на чём не стоит, пейзажи, которые органично смотрелись бы на Марсе, домики Венеции, мрачное ущелье, в которое падает один единственный луч света.

Мне нравятся реалистичные картинки, когда смешены люминесцентные цвета, нравятся графические работы - Михаила Пикина, из пермских - Зырянова, нравится общее впечатление, графика не так развита, как живопись.

Живопись - отношение к миру, когда художник просто запечатлел что-либо - это ничего не говорит о художнике, как о личности.

В картине должно быть настроение, если оно совпадает с твоим – отлично, если нет- отходишь в поисках других картин.

 

PВсяк: Музыка, которую слушаете?

Dark Window: Слушаю динамичную музыку 80х годов, настрой диско, нравятся западные голоса, не вслушиваюсь в тексты, это создаёт картинки иных миров, мне нравится анимешная музыка, свой жанр джей попа, вышел из диско, но там и остался большой ребёнок диско. У нас попадают отдельные композиции, составляю сборнички и люблю их переслушивать.  Из отечественного рока открытием в своё время был Наутилус. В советские времена ходил на факультет общественных профессий, раньше считалось, что нужно иметь такую профессию, наряду с основной, чтобы находить контакт с людьми. Был курс по истории рока, начиная с джаза, брали на катушках музыку, которую было сложно достать, рецензировали. Ещё одно открытие того времени – сленг, цепь из знакомых слов меняет смысл, если вставить сленговое словечко.

Рассказывали, что автор хотел  сказать той или иной строчкой, словом, сленг, сленговые значения, смысл песни меняется кардинально.

Осталась привычка играть словами, добираться до истинного смысла, что авторы прячут за обычные слова…

Это было у Чайфа, Аквариума, Наутилуса. Земфиру я не считаю роком, как пытается представить пресса, сейчас всё поставлено на коммерческий уровень.

Янка - срез души. Других теперь не воспринимаю, Там был надрыв души который теперь и никто воспроизвести не может. Абба, Радиорама, Сандра и многие другие.

Лёгкая музыка, красивые голоса, ощущение, что жизнь удалась, что праздник наступил,  ты уже в него входишь.

 

PВсяк: Отношение к переписке.

Dark Window: Положительное. Люди для меня поделены на две категории:

Первые - с кем я общаюсь, могу улыбаться, сыпать комплиментами, рассказать длинные истории, но написать я им могу разве что, поздравительную открытку.

Другие - общаться не могу, стоим тупо смотрим друг на друга, но пишем письма, потому что прокручиваем в голове, есть время обдумать ответ.

В своё время у меня было много респондентов. Сейчас деловой стиль: "нет", "да".

 

PВсяк: Вопрос, на который вы сами хотели бы ответить.

Dark Window: Зачем ты  этим занимаешься?

Это возможность самореализации. Кто-то реализует себя, становясь миллионером -похвально, кто-то ловит рыбу, восхищается природой, привозит домой ёршиков и окуньков - это тоже реализация, для меня - создание произведений выражение себя по отношению к миру. Проба перейти на другой, более качественный уровень, каждое произведение меняет взгляд на жизнь, те романы, которые я писал 10 лет назад, отличаются от того, что я пишу сейчас, я бы просто сейчас так не написал, потому что меняется взгляд на мир, меняются герои, но каждый из них стремится к вершине,  хочет измениться, стать другим, потому что сверху мир видится совсем иным и даже маленький жучёк в пустыне стремится забраться на палку, так он закат видит дольше, а рассвет встречает раньше.

 

PВсяк: Пожелание читателям

Dark Window: Чтоб каждый мог реализоваться, чего-то достичь, если Горький сказал, что «В жизни всегда есть место подвигу», я желаю этот подвиг отыскать и совершить.

 

Прозаические этюды

©Dark Window (Пермь)

Блюзы мертвых огней

         Они приходят по ночам. Их не видно. Как капли, стучат они то в спальне,   то в кухне, образуя медленную тягучую мелодию. Они плачут, стонут, они зовут на помощь. Я срываюсь с места, и капель утихает. Но только кровать принимает мое тело, как звуки появляются вновь. Иногда они складываются в веселую издевательскую насмешку, и мне становится страшно. Я закрываюсь с головой, но музыка набирает мощь, вибрирует, содрогается. Она не на кухне и даже не в коридоре. Она звучит в моей душе. Тоскливая, безнадежная. И заработал ее я сам.

 

  * * *

         Удивительной была та встреча, первая. Вы знаете, что самые красивые подснежники растут на кладбище? Не люблю цветы. С самого раннего детства.

  Как-то на день рождения мне достался букетик ландышей. То ли на пять лет, то ли уже на шесть. Не помню. Помню, что расстроился. Помню, что глядел на них с грустью, высматривая каждую чашечку, которую можно сжать пальцами, и она негромко хлопнет. Но мне не нужны были цветы, даже такие. Я страстно желал чего-нибудь яркого, пластмассового, на многие годы. Я уже знал, что через день цветы повянут и начнут гнить. Я не любил краткосрочных подарков.

         И на кладбище ехал не для себя. Для знакомой, которая больше всего на свете обожала подснежники. По мне, что василек, что роза. Но для нее я готов был ехать даже за эдельвейсом. Сказания давно забытых лет. Где она сейчас? Не знаю. И никакого желания искать и узнавать. Да и нельзя уже.

         Он стоял и задумчиво осматривал почти пустой кладбищенский квадрат, расположенный рядом с административным корпусом. Из пяти памятников, прописавшихся здесь, четыре потрясали своей масштабностью и фантазией скульптора. Кто знает, может лет через сто сюда будут привозить экскурсии, и завзятые туристы задумчиво защелкают кнопками на фотоаппаратах. А будут ли тогда фотоаппараты? И если будут, то какие? Но мне то что за разница? Ведь я живу сейчас. И тороплюсь на автобус.

         Людей на остановке почти не наблюдалось. Значит, по народным приметам следующий придет минимум через двацать минут. Я резко сбавил ход. Стоять скучно. Лучше уж пройтись прогулочным шагом. Он повернулся и я, вздрогнув, замер. На мгновение. Потом моя правая нога изготовилась к следующему шагу и вот-вот должна была оторваться от земли. Но не успела. Команда, отправленная мозгом, перекрылась неожиданным вопросом.

         - Нравится?

         Я принял удобную позу. Раз автобуса нет, то можно и поболтать.

         - Вон тот, справа, ничего, - дал я свою оценку согнувшемуся ангелу из

  черного мрамора, неутешно скорбевшему над высоким надгробием. Стоявший рядом крест, взметнувшийся в небо, тоже впечатлял, но вокруг него приткнулись скамейки, самым наглым образом позаимствованные из центрального парка отдыха.

  А разного рода ворье я не любил.

         - Нет, - поморщился Он, - не памятники. Само место?

         - Место как место, - пожал плечами я. - Самое обыкновенное. Разве что родственникам ходить далеко не придется.

         - Престижный квадрат, - сказал Он негромко, и в голосе Его звучала

  неземная одухотворенность. Настолько неземная, что я забыл в очередной раз повернуть голову и проверить прибытие автобуса.

         - Ну, - согласился я. - Да не про нас. Не меньше мильона вбухать надо, чтобы тут похоронили.

         - И пускай, - улыбнулся Он, - это место стоит таких денег.

         Улыбка была непонятной. Не доброй и не злой. Широкой, но не открытой. Я даже не знал, что сказать в ответ, и начал сердиться.

         - Мильон! Да я может таких денег и не накоплю никогда!

         - А я накоплю! - кивнул он решительно и непреклонно. - У меня есть

  почти что половина.

         - Э, - раскрыл я рот в сарказме, - а не боишься умереть раньше, чем

  накопишь?

         - Поздно бояться, - сказал он без всяких эмоций. - Я уже мертвый.

         - И говорит он женщине, чего нас бояться, - усмехнулся я цитатой из старого анекдота.

         Он не отреагировал. Возникла неловкая пауза.

         - Ты не понимаешь, что значит - лежать на хорошем месте, - сказал он с печалью в голосе. - Я лежал в придорожной канаве. Лежал три года, сбитый грузовиком на обочине шоссейки. Лежал, пока меня не вернули.

         Ну что ж, я никогда не отказывался порассуждать о высоких материях:

         - А после жизни что? Рай или Ад?

         - Не знаю, - удивился он. - Я лежал в канаве три года. Потом меня

  вернули сюда, чтобы я мог накопить на престижный квадрат.

         - В награду что ли? - недоверчиво улыбнулся я.

         Голова его дрогнула. То ли в жесте отрицания, то ли от холода ранней весны. Но ведь мертвые не мерзнут.

         - Рад, что вернулся? - я постепенно включался в игру.

         - Нет, - бесстрастно ответил он. - если для меня есть ад, то он здесь.

         - Почему? - я вновь улыбнулся и даже понимающе подмигнул, разрешая собеседнику выдвигать любые безумные гипотезы.

         - Иногда хочется тепла и ласки.

         - Так за чем дело стало? - сказал я, обводя широким жестом горизонт, словно утверждая, что мир бескраен и возможности безграничны. Мои пальцы сжимали подснежники. Меня ждала и грела любовь, а, значит, и всех в этом мире.

 

         - Я мертвый, мне нельзя любить, - зашептал он.

         - Да не похож ты на мертвого, - рука моя выдала жест недоверия.

         - Знаю, - кивнул он. - Меня могут любить безумно, но безответно. А мне нельзя. Стоит влюбиться, и сразу рой мертвых невидимых флюидов кружит вблизи.

  И человек, к которому я тянусь в поцелуе, отшатывается и странно смотрит на меня. Он не знает, что случилось. Но он понимает - происходит что-то неправильное, невозможное. Он уходит, а в моей груди тоскливая боль и опустошение. Каждый раз думаешь, что все выгорело дотла. И каждый раз находится чему гореть еще.

         И тогда я увидел Его глаза. Мутные, водянистые, с потухшими серыми зрачками. Там клубился непроницаемый влажный туман, а мир уплыл далеко-далеко, за границы понимания. Из оставленного мира доносился гвалт, и я догадывался, что автобус все-таки прибыл, но уйти уже не мог.

         - А одеколон не пробовал? - я специально сморозил глупость, чтобы

  выкарабкаться. - Может он эти флюиды отгонит?

         - Ты не понял, - сказал Он медленно, по слогам, с великой грустью. -

  Плохо быть мертвым. Вернее, плохо даже не это. Плохо, когда об этом знают люди, которые тебе нравятся. На той стадии, когда они тебе еще нравятся.

         - Так не влюбляйся! - попробовал я выправить положение. - Не будет о чем страдать! Или еще есть тяжелые моменты?

         - Да, - проронил Он нехотя. - Когда горят мертвые огоньки.

         И тут я почувствовал, что Он меня отпустил. О, как я несся к автобусной остановке! Как я врезался в толпу, натужно загружающуюся в желтую коробку. И как больно меня стукнула по локтю закрывшаяся дверца.

 

  * * *

         Вторая встреча случилась поздней осенью, когда выпал снег. Судьба

  столкнула нас в переполненном трамвае, где в поисках удобной позы я

  развернулся и уперся взглядом в мертвые глаза. Давка была грандиознейшей. Со всех сторон слышалось недовольное кряхтенье. В воздухе витали невидимые, но весьма чувствительные разряды агрессии, вот-вот грозившие прорваться в грязный скандал.

         Он улыбнулся. Все той же замкнутой бесстрастной улыбкой.

         - Привет, - кивнул я и замер в мучениях, не зная что сказать дальше.

  Это форменное издевательство, когда в общественном транспорте сталкиваются два  малознакомых субъекта и силятся завязать разговор. О погоде, о разболевшихся зубах, об отпуске, о работе. Непереносимое ощущение. Наверное, в душе каждый из них за эти минуты успевает возненавидить собеседника, но уровень культуры не дает прервать рассуждения и вновь уткнуться отсутствующим взором в темное

  окно, погрузившись в свой мир стремлений и снов. И я усердно скрипел мозгами, подыскивая тему и страшно ругаясь, что трамвай едет так медленно. При таких темпах мои муки продлятся еще минут двенадцать.

         - А что ты тогда говорил про огни? - вспомнил я фразу, разлучившую нас в тот весенний день.

         - Они горят, - кивнул мой давний знакомец.

         - Не вижу, - сказал я, поморщившись. Народ заблаговременно готовился к выходу и мне приходилось выгибаться дугой, чтобы пропустить чью-то весьма габаритную фигуру.

         - Хочешь посмотреть? - улыбка стала зловещей.

         - Конечно, - меня не купишь на театральные штучки.

         - Тогда дай руку! - возвестил Он громко, но никто даже не оглянулся, хотя голос этот внушал больше уважения, чем возмущенные требования кондуктора, надежно застрявшего на задней площадке. Я оробел беспричинно и протиснул к нему руку по чьей-то согбенной спине.

         Холодные пальцы осторожно дотронулись до моей ладони, а затем цепко сжали запястье. Я не испугался. У меня в это время года тоже мерзко мерзнут руки.

         И вдруг все изменилось. Людей не стало. Вернее, они превратились в

  смутные полупрозрачные силуэты. Трамвай, набитый ожившими тенями. Все потеряло краски и свет. Звуки поглотила оглушительная тишина. Пассажиры растворились в тусклых сумерках почти погасших фонарей, протянувшихся по салону параллельными  прямыми. Лишь три фигуры остались неизменными.

         Первым был мой спутник. Перемены никак не отразились ни на его лице, ни на облике. Он бесстрастно сжимал мою руку и молчал.

         Вторым оказался пацанчик лет пятнадцати. Он безмятежно сидел в кресле и глядел на меня злыми колючими глазами. Я не выдержал взгляд и отвернулся.

  Паренек тоже перестал изучать мою персону и с отсутствующим видом уставился в окно.

         Третья виднелась в самом конце вагона. Если бы пассажиры не потеряли плоть и объем, то я никогда не увидел бы ее. А так разглядеть поношенное бурое пальто, круглую шерстяную шапку с выбивавшимися седыми локонами и сморщенное старческое лицо не составляло особого труда. Она пробуравила меня взором, но я не посмел взглянуть в далекие глаза.

         Возможно, четвертым был я, но в тот момент мне не пришло в голову рассматривать свою куртку и ноги, обутые в нечищенные сапоги.

         Парень внезапно соскочил с кресла и вышвырнул свое тело из

  потустороннего салона на промерзшую улицу. Оказывается, трамвай продолжал ехать, как ни в чем не бывало, и даже добрался до очередной остановки. Я это отметил краешком сознания. Мое внимание было целиком поглощено совершенно иным. На освобожденном кресле пульсировало и перетекало с места на место пятно с радужными краями. Но тут же прямо на него уселся силуэт женщины необъятных

  размеров. Она поерзала, устаивая поудобнее свое тело и две внушительных сумки  на коленях. Безмолвный крик замер в горле, я рванулся туда, но холодный пальцы удержали меня на месте.

         - Не стоит, - бесстрастно объяснил мой собеседник. - Поздно. Оно уже в ней.

         - Кто это? - сдавлено вырвалось из спазмотически сжавшейся глотки.

         - Атомный мальчик, - улыбнулся мой спутник. - Он уже стал появляться слишком часто, оставляя свои следы повсюду. И люди сгорают. Медленно и болезненно. А очередная жертва легко вписывается в статистику неблагоприятной экологической обстановки.

         - А если... - начал я.

         - Если бы, да кабы, всем бы выдали гробы. Не спрашивай, - резко оборвал меня Он. - Это не та история. Ты должен смотреть на иные вещи.

         "Человечество этого знать не должно," - процитировал я внутренним

  голосом. Цитатки украшают жизнь, как шарики на елке, как флажки исчезнувшего первомая. Чужие слова, ставшие кусочками твоего мира.

         На следующей остановке салон покинула старуха. На задней площадке сразу стало посвободней.

         - Она тоже... - сделал я неопределенный жест.

         - Нет, - голова собеседника качнулась. - Она - обыкновенный дракон.

         - Да ну! - не поверил я, улыбнувшись в злобе навалившегося обмана.

         - Да да, - так же зло усмехнулся Он. - Драконы - невероятно пластичные существа. Они могут подстроиться к любым обстоятельствам. Неужели ты представлял их как-то иначе?

         Я молча кивнул.

         - Конечно, - проронил он, оценивающе изучая мое лицо, словно заглядывал в душу. - Наверное, гибкое тело ящерицы, перепончатые крылья с невероятным размахом, глаза, сверкающие неземным разумом, непостижимая сущность. Но зачем?

  Зачем все усложнять? Ведь так легче. Подойти и просто заглянуть в глаза. Без  всяких дешевых эффектов. Драконы глядят и привязывают. Пойманный взором уходит за ними. И никогда не возвращается.

         - Что с ними происходит, с пойманными? - мой язык словно угодил под  заморозку.

         - Не знаю. Я туда не ходил. Это тоже не моя история. Забудь про

  дракона. Смотри на огни.

         И тогда я увидел их. Десятки. Сотни. У каждого силуэта сверкал свой огонек. Что это было? Блистающий зубчатый кристаллик. Звездочка, изливавшаяся лампой дневного света. Умерший светлячок, продолжавший свое дело и по ту сторону. Их трудно описать. Они светили и все. Они дышали и выдыхали свое сияние в смутные силуэты.

         - Но чем же они мешают? - спросил я, стараясь оторваться от

  завораживающего зрелища.

         - Ты хочешь их почувствовать? - спросил Он. В уголке губ появилась

  улыбка. Странная, непонятная.

         - Давай, - согласился я.

         В один миг все снова обрело цвет и объем. Звуки заполонили пространство салона. Кто-то уже ругался, выдавая на-гора тонны матерщины. И тотчас мою грудь пронзила оглушительная разрывающая боль. Словно кто-то воткнул туда кол и теперь, в радостном экстазе, поворачивал его то в одну сторону, то в другую.

  Чуть не разоравшись, я скосил глаза вниз. Наполовину погрузившись в солнечное сплетение, там ворочался огонек размером с шарик для настольного тенниса.

         Они продолжали гореть, превращая привычную обстановку в пещеру ужаса. У сурового вида девушки огонек высовывался из сердца. Сутулый старикашка кашлял и в горле его дрожал мертвенный блеск. Худющий, местами невыбритый мужчина сжимал поручень, а за правым стеклом очков рацветали лепестки бледного сияния.

  Огоньки заполонили салон. И я уже не только видел их, но и чувствовал. Каждый всплеск, каждое мерцание.

         А у этих не было огоньков. Я заметил их, когда почти невидящим взором взглянул перед собой. На переднем сиденьи расположились невысокий плотный дедушка и внучка-веселушка. Они смеялись, они не видели, то что приходилось наблюдать мне.

         - Прилетит вошебник вертолете и остасит нам эскимо, - распевала внучка, не заботясь ни о рифме, ни о грамматике.

         - Не так, - мягко укорял дедушка. - Каждую песню надо петь правильно.

         - А как, дедушка? - восхитилась внучка. - Спой, как правильно!

         Дедушка засмущался. И в самом деле, ну не петь же в переполненном

  трамвае, где зарождается скандал, где все, оторвавшись от горестных дум и злых мыслей, уставятся на него непонимающими тупыми взорами. Появятся ухмылки, кривоватые улыбки: "А дед то совсем того!" Но для внучки не существовало  ничего в этом мире, кроме грохотавшего по рельсам трамвая, никак не  складывающейся песенки и дедушки, сидящего рядом. Дедушки, который знал и умел все.

         - Деда, ну как правильно? - дергала внучка за рукав. - Деда, спой.

         - Да я и сам не знаю, - сказал дедушка, радуясь, что выбрался из

  скользкой ситуации. - Забыл уже.

         Дедушка врал. И тотчас на его плече замерцало мертвенное сияние.

         Огонек еще не родился. Он пока явился миру в виде тоненькой паутинки, готовой свернуться в светящийся клубок и засиять в полную силу, когда придет время. Но внучка не видела огоньков. Но внучка не верила в них. Она верила в дедушку и в то, что песенка вот-вот сложится. А я верил в то, что мой огонек сейчас разорвет всю грудную клетку.

         - Деда, спой, - настаивала девочка. Она чувствовала, что в мире что-то делалось неправильно и всеми силами старалась эту неправильность выправить.

         - Прилетит к нам вошебник вертолет и потом эскимо, - вновь попыталась найти верную тропинку внучка. - Ну спой, деда. Ты знаешь.

         "Спой, дедушка, - мысленно взывал я, а глаза мои чуть не вываливались от распиравшего изнутри отчаяния. - Спой! - мне казалось, что весь мир станет  счастливым и добрым, если дедушка откажется от вызванной им паутинки. - Ну хоть не для меня, спой для внучки! Пусть она знает, что можно петь даже в переполненном трамвае, где все готовы вцепиться в глотку друг другу!"

         Дедушка молчал. А грудь моя стонала под напором ворочавшегося там потустороннего светила. Девочка начала все сначала, но запнулась уже после

  "Прилетит".

         - Прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете, - вдруг запел дедушка, тихо, но очень уверенно, - и бесплатно покажет кино...

         - С днем рожденья поздравит, - подхватила внучка, перепрыгнувшая с

  дедушкиной помощью через трудную ступеньку, - и наверно оставит мне в подарок  пятьсот эскимо.

         Я ненавидящим взором огляделся по сторонам, ища недовольных. Если я даже ничего не смогу сделать, то хоть своей дурной башкой заслоню парочку от мерзких улыбок. Я улыбнулся сам, стараясь вложить в улыбку максимум тепла и одобрения.

         Ничего не изменилось. Стало еще душнее и теснее. Все также кто-то

  переругивался в отдалении. Но с дедушкиного плеча исчезла мертвая паутинка, а моя боль поутихла, перестала быть непереносимой. А потом она исчезла совсем и холодные пальцы выпустили мое запястье.

         - Твоя остановка, - пояснил Он.

         Я ничего не успел сказать. Меня просто вынесло вместе с толпой.

  Невидящий взор обвел близлежащую панораму. Это, действительно, оказалась моя остановка. Посторонние огоньки исчезли вместе с болью. Только в моей груди продолжал гореть, пробиваясь через свитер и куртку ненавистный теннисный шарик мертвого света.

 

  * * *

         Третья встреча произошла совсем недавно и получилась самой короткой. Я просто вышел за двумя бутылками "Балтики". В горле было невероятно сухо, так почему бы себе не устроить маленький праздник? Я обошел стороной киоски, озаренные лампами дневного света. Какой идиот решил назвать этот свет дневным?

  Ведь мертвый огонек в моей груди дарит точно такое же сияние. Пришлось идти до дальнего, того, где тускло светила груша на двадцать пять ватт.

         Он уже был там. Он словно знал, что я приду в это место и в это время.

  Я не стал здороваться. Слова не требовались.

         - Все еще видишь?

         Я кивнул.

         - Убрать?

         Я кивнул.

         - Он уходит вместе с душой.

         Я кивнул.

         Мне уже было все равно. Я просто не мог больше выносить эти бессонные  ночи, когда мертвенный свет потихоньку заполнял всю спальню. Я готов был отдать за выключатель даже душу. Он просто прикоснулся к груди. Так пальцами  придавливают фитиль свечи и язычок пламени бесследно пропадает.

         В сгибе моего локтя обнаружились две вожделенные "Балтики". Совпадал даже номер.

         - Подарок, - вздохнул он впервые за все наше знакомство. - Остатки моих накоплений. Я приобрел себе местечко. Скоро будем лежать рядом.

         Он растаял во тьме. Я остался на пятачке света, не соображая почти ничего. Но две бутылки "Балтики" добрались до квартиры в целости и сохранности.

 

  * * *

         Они приходят по ночам, невидимые, но явственные. Они злятся на меня.

  Они не могут простить, что в моей груди погиб их брат. Или друг. В общем, один из них. Они собираются и поют свои тоскливые хоралы в отместку за ту единственную песню, что спасла меня тогда. Я бы хотел не знать про них.

         Сегодня к увесистой пачке добавилось несколько купюр. Теперь уже

  немного осталось. Теперь скоро. Я уже знаю, как это важно - лежать на хорошем месте. Я уже знаю, что любить нельзя. Надо просто жить и ждать того самого момента, когда место будет подготовлено и меня заберут. Заберут в неведомые дали, на просторах которых я, быть может, сумею отдохнуть от бессонных, так и неокончившихся ночей. Заберут отсюда, где мертвое пламя незримо пожирает усталый мир, где в тоскливой темноте поют свои блюзы мертвые огоньки.

  Декабрь 1998 г.

 

©ГРИГОРИЙ ПЕРВЫЙ

(Москва)

 

КОСМИЧЕСКИЕ ШАХМАТИСТЫ

Автор : Григорий Первый

Сайт :  http://blake.prohosting.com/grigprim

Зеркало : http://windoms.sitek.net/~grigprim/

Почта : grigprim@yandex.ru

Резервная : n_progressor@rambler.ru

ICQ : 104993491  Progressor

      РРР МММ 345 – так звали первого инспектора планеты ФФФ, повернулся к своему напарнику, которого звали ЮЮЮ АРП 910, и сказал:
      - Ну и скучный же сектор Галактики нам достался для патрулирования на ближайший миллион лет!
      - Ничего не поделаешь, - ответил ЮЮЮ. Дежурство есть дежурство. Надеюсь в следующий миллион лет нам достанется что-нибудь поинтереснее.
      РРР заговорщически подмигнул, оглянулся, хотя на корабле никого кроме них не было, и сказал:
      - Давай сыграем в космические шахматы!
      - Что ты, что ты – замахал щупальцами ЮЮЮ. – Это прямо запрещено инструкцией.
      - Но ведь здесь на миллион парсек никого нет! – возразил РРР. – Кто сможет проверить?
      Он подошел к активатору и защелкал тумблерами.
      – Вот подходящая планета! – сказал он, указывая на Землю. – Здесь есть полуразумные существа, дадим им разум и будем играть: первые 100 лет я за бога, ты за дьявола, затем я за дьявола, а ты за бога и так далее.
      И они заиграли. Человечество вышло из пещер. Научилось добывать огонь и металлы, иначе играть стало неинтересно. Вот только ЮЮЮ – шахматист послабее. Когда он за бога, все у людей идет вкривь и вкось – одолевает дьявол. Но вот к 2000 году белыми снова будет играть РРР…
 
 

КУЛЬТПОХОД

Прогулки по Соликамску

 

Репортаж Марии Ярославской

(Пермь)

 

Художнику Михаилу Михайловичу Потапову (Соликамск)

Египта величие смотрит со стен,

Подарен художника кистью.

И так вдохновляет на творчества плен

Рождая и строчки, и мысли.

Пусть будет поток вдохновенья всегда,

Пусть сбудется всё, что желает

Художника сердце,

И радости миг…

И муза не покидает!

 

Волею Интернета, я попала в Соликамск, всего каких-то 4 часа на автобусе от Перми, и попадаешь совершенно в другой мир – город Соликамск. Город, наполненный светом.

Ещё с автовокзала можно увидеть церкви, музей, куда я и попала. Недавнее 100-летие художника Михаила Михайловича Потапова (кстати, живого и здравствующего ныне) оставило свой след-выставка, приуроченная этому событию, где представлены работы Потапова, а также - других художников.

На афише написано:

«100 лет Потапов

«Зримый мир востока»

Эхнотиана Потапова

(пермских и соликамских художников) в рамках проекта «Восток – Прикамье – Восток» )

 

Представлены работы вышивальницы Н.А. Плотниковой 2004 г.

«Египтянки»

«Египетские мотивы»

 

батик:

Т.Я.Колосовой

«Японка»2003

«Восточный пейзаж»

«Горный пейзаж»

«Пейзаж»

«Фазаны»

 

Л.А.Минеевой

Тутанхамон

Японка

 

 

Картины

Андрей Кузнецов

«Время кондора»

«Царица»

«Жрец»

 

Вираг Ю.Ю.

Портрет М.М.Потапова

 

Работы Потапова посвящены египетской тематике: это и фараоны, и царицы…

 

А также представлены вазы Андрея Кузнецова

 

Можно познакомиться с работами Богоявленского М.П(1885-1971), Доценникова Ивана Степановича (1812-1893), Орлова Афанасия Ульяновича, узнать биографию.

В самом здании музея проводятся творческие встречи, презентации книг и др.